Главная страница

 

Дмитрий Емец

 

КУКЛАВАНЯ И К

 

Часть 2.

Начало «Дракончик Пыхалка»

ВОЗВРАЩЕНИЕ ПЫХАЛКИ

 

С тех пор как улетел Пыхалка, прошло около месяца. Занятия в школе закончились, и начались каникулы. Машины подружки разъехались по дачам и домам отдыха, и она очень скучала. Погода стояла прескверная. Было холодно и целыми днями шёл дождь. А под дождём не слишком-то погуляешь.

Как-то вечером Маша залезла к маме на колени и уткнулась головой в плечо:

— Мама, когда мы поедем отдыхать? Уже скоро? Ну скажи, скоро?

— В начале августа. Раньше нам отпуск никто не даст. Потерпи нем-ножко.— мама обняла Машу.

— Но до августа ещё целый месяц! Ты понимаешь, мама — месяц! — страдала Маша.

Ей стоило усилий удержаться от слёз. Провести лето в городе — это ни в какие ворота не лезет. Каникулы на дворе, а тут сиди целый день дома и читай книжки. То ещё развлеченьице.

Даже Куклаваня не мог развеселить Машу. Пупс и сам томился. Никаких забав не находилось, квартира давно исследована, варенье съедено, а проказничать без дракончика оказалось не так интересно, и вообще не было настроения.

Как-то раз Маша, Оля и Куклаваня листали книжки с картинками, зевали и смотрели, как Дуся лениво охотится за мухами. Кошка делала вялые движения лапой в сторону летавших по комнате мух, но видно было, что ей скучно. Дуся умаялась от однообразия и серости городской жизни, и ей хотелось куда-нибудь в лес или на дачу.

— Просто ума не приложу, чем занять время... Поссориться, что ли? Всё веселее! — Куклаваня толкнул локтем куклу Олю, пытаясь её расшевелить. Но Оля только сонно покосилась на пупса и уткнулась в книжку с картинками. За окном уже который день лил дождь, и ощущение сырости было сильным даже в квартире.

— Пирожков говорит: дождь — питание для урожая. Пускай питание. А по мне, так ничего нет тоскливее дождя.— Маша зевнула.

После встречи с дракончиком Пирожков сильно переменился, стал задумчивей и подружился с Авдохиной. Авдохина поила соседа бесплатным молоком из своего магазина и подкармливала сливочным маслом. Пирожков поправился на пять килограммов и отзывался об Авдохиной не иначе, как с большим уважением. Он теперь целыми днями дежурил на балконе с театральным биноклем — ждал прилета НЛО или на худой случай стайку розовых слоников.

Машу он больше не бранил за то, что она иногда шумит, и не стучал по батарее. Иногда Пирожков приглашал её в гости и показывал старые фотографии из альбома. Один из снимков поразил Машу больше всего. На нём был мальчик лет пяти в коротких штанишках и с шариком на верёвочке. В мальчике вполне узнавался сам Пирожков. Маша и представить не могла, что её ворчливый сосед когда-то был ребёнком, любил мороженое и отламывал колёсики от игрушечных грузовичков.

После того как Маша, Куклаваня и Оля поговорили о погоде, разговор как обычно вернулся к дракончику. В последнее время друзья часто о нём вспоминали.

— Как там Пыхалка? Что он, интересно, сейчас делает? — мечтательно проговорила Оля.

Куклаваня заёрзал на коленях у Маши, где он по обыкновению сидел:

— Вот бы Пыхалка прилетел! То-то бы мы повеселились! Помните, как он превратился в директора школы?

— А когда напугал экстрасенса? Смеху-то было! Зайчикам пришлось даже менять штанишки! — напомнила Оля.

Неожиданно порывом ветра распахнуло форточку. Сквозняк ворвался в комнату, опрокинул цветочный горшок, взлохматил Маше волосы, закрутил на бельевой верёвке платьишки Оли и снова унёсся во двор.

Маша влезла на стул, чтобы закрыть форточку и вдруг увидела нечто такое... Она даже глазам своим не поверила.

— Смотрите: письмо! На подоконнике! Раньше его здесь не было! — воскликнула Маша.— Неужели ветер принес?

Письмо выглядело очень странным и непривычным, без марки и без адреса. Да и написано оно было не на бумаге, а на розоватой мягкой бересте, свёрнутой в свиток.

Куклаваня выхватил бересту из рук Маши:

— Дай сюда! Я сам прочту! — пупс зашевелил губами.— Пы-рыгы-ны... А это что за буковка? Я что-то призабыл.

Маша забрала у него письмо и перевернула другой стороной.

— Так вот почему я не мог прочитать! — догадался Куклаваня.— Я держал его вверх тормашками.

Пока Маша читала, Куклаваня и Оля пытались по выражению её лица догадаться о содержании. Наконец она подняла глаза и рассмеялась:

— Это записка от Пыхалки. Дракончик приглашает в гости в Сказочную страну. Завтра вечером он прилетит вместе с мамой, чтобы забрать нас.

— Вот здорово! Мы полетим в Сказочную страну! — завопил Куклаваня и в восторге дернул Олю за косичку. Маша и пупс стали бегать по комнате, топать и кричать:

— Сказочная страна! Сказочная страна!

Кукле Оле тоже хотелось попутешествовать, но она не любила непродуманных решений. Вначале она основательно взвешивала все за и против:

— Со стороны дракончика очень мило нас пригласить. Но это так неожиданно. Мы пока не готовы к поездке. Отпустят ли Машу родители в Сказочную страну? У них может быть свое мнение. Даже если мы и решим поехать, то не успеем собраться за один день. У нас и чемодана подходящего нет.

Но рассудительная Оля не остудила пыл Маши и Куклавани. В своём воображении они уже летели в Сказочную страну. Только мысли о маме и папе доставляли Маше некоторое беспокойство. Она не была уверена, что родители примут правильное решение и разрешат ей путешествовать одной. Маша наморщила лоб, подумала минутку, но потом тряхнула головой:

— Пыхалка пишет, что моих маму и папу он берёт на себя. Надеюсь, дракончик знает о чём говорит. Маму не так-то просто провести.

Куклаваня подбежал к Дусе и прыгнул ей на спину:

— Эй, кошка! Поедешь к дракошкам? Как ни странно, они тебя тоже пригласили! Просто из вежливости.

Дуся подбежала к Маше и взволнованно замяукала. Она тоже хотела в Сказочную страну, потому что разуверилась в мусорных московских котишках. А в Сказочной стране, кто знает? Не одни же драконы там живут.

Друзья уселись на диван и посмотрели друг на друга. Все испытывали такое сильное желание отправиться в путешествие, что даже кукла Оля прониклась общим нетерпением:

— В Сказочную страну, так в Сказочную страну! Только нужно успеть собраться.

Зайчики и гном Ученичкин, прослышав о приглашении Пыхалки, очень обрадовались. Гном приготовил портфельчик, в который положил записную книжечку, измерительную линейку и маленькие счёты. А ещё Ученичкин заточил все свои карандашики на случай, если ему спешно придётся делать записи.

Куклаваня прикатил из кладовки две последние банки с вареньем и одну тут же опустошил, говоря, что у него в животике варенью будет намного спокойнее и безопаснее, чем в банке.

Оля перестирала все свои платьица и фартучки, перегладила, аккуратно сложила в маленький чемоданчик и принялась запасать в дорогу провизию. Целый день она была в такой запарке, что к ней нельзя было подойти без опаски.

Вечером накануне путешествия в Сказочную страну Маша подошла к маме и уткнулась ей головой в живот:

— Скажи, мама, ты бы сильно огорчилась, если бы я куда-нибудь уехала?

— А куда ты собралась? — засмеялась мама.— Замуж тебе вроде бы рановато, а отпуск у нас только в августе.

— Я хочу съездить в Сказочную страну,— честно призналась Маша.

— Ну разве что в Сказочную страну! — облегчённо вздохнула мама.— Поезжай, конечно.

Маша обрадовалась, что мама так быстро согласилась. Она убежала в свою комнату упаковываться и ждать Пыхалку.

— Бедная девочка! — пожалел папа, когда они с мамой остались одни.

— Как ей, должно быть, скучно в городе летом. Жаль, что у нас нет дачи.

— Если бы мы чаще проводили с нею время, ребёнку не пришлось бы придумывать какие-то там волшебные страны,— согласилась мама.

День перед путешествием прошёл ужасно беспокойно. Все уже мысленно были в пути и нервничали из-за малейшей задержки. С раннего утра весёлая компания сидела на чемоданах и с нетерпением поглядывала в окно. Кошка Дуся барабанила хвостом по полу, а зайчики сдерживались, чтобы не захныкать. Ученичкин крутил в руках портфельчик. Кукла Оля и Маша поспешно заканчивали последние приготовления: поливали цветы, кормили рыбок, укладывали провизию в дорогу. Кук-лаваня набрал с собой столько багажа, что не мог сдвинуть его с места. Банку с вареньем пришлось оставить. Пупс закатил её под кровать и прикрыл старыми газетами, чтобы её не обнаружили и не съели, пока его не будет.

Вечером мама и папа уложили дочку в кровать и пожелали ей спо-койной ночи. «До свиданья, мамочка! До свиданья, папочка!» — сказала Маша. Она подождала, пока в квартире не наступила тишина, и быстро оделась. Пыхалка должен был появиться с минуты на минуту. В доме напротив уже погасли почти все окна. Куклаваня, Оля, Ученичкин и зайцы выбрались из-под кровати, где они прятались ожидая, пока уснут родители.

— Когда же дракончик прилетит? Мочи нету ждать. Может, он задер-жался в дороге? — изнывал от нетерпения Куклаваня.

— Потерпи! Раз Пыхалка обещал, он обязательно прилетит.

Маша оказалась права. Раздался негромкий стук в окно, потом створки распахнулись, и в комнату неуклюже спрыгнул дракончик. Он немного вырос и округлился, но в общем-то остался прежним милым Пыхалкой.

— Давно не виделись! — закричал он.— Очень по вас соскучился!

— И мы тоже!

Дуся бросилась дракончику на шею и лизнула его в ухо. Она была очень впечатлительная молодая киска и любила целоваться. Вслед за Дусей обниматься с Пыхалкой полезли Маша и кукла Оля.

— И эта туда же! — Куклаваня недовольно покосился на Олю.— Вот уж телячьи нежности!

Сам пупс ограничился тем, что покровительственно похлопал Пыхалку по серебристому боку. Выше он просто не доставал.

— Здорово, старина! Как дела? Все о’кей? — спросил Куклаваня.

— Ты чего это? Перегрелся? — удивился Пыхалка.

— Это я с тобой здороваюсь! — объяснил пупс.

Когда с приветствиями было покончено, дракончик поинтересовался:

— Получили письмо? Готовы лететь с нами?

— Готовы. Мы ждали тебя,— ответила Маша.— Но ты обещал уладить с моими родителями.

— Не беспокойся! — Пыхалка выпустил сноп искр.— Они даже не заметят твоего отсутствия. Я всё продумал!

Он выглянул из окна и крикнул:

— Эй, Михрютка, поди сюда!

В комнату влетел ещё один дракончик, чуть поменьше Пыхалки, и застенчиво потупился. У него были огромные жёлтые глаза с длинными ресницами.

— Это моя младшая сестренка Михрютка,— представил Пыхалка.— Правда, хорошенькая? Просто вся в меня! Она заменит тебя, Маша, пока ты будешь у нас гостить. Давай, Михрютка!

Второй дракончик замигал жёлтыми глазами и внимательно посмотрел на Машу. Мгновенье — и на месте Михрютки возникла русоволосая озорная девочка — точная копия Маши.

— Привет!

Настоящая Маша даже растерялась, где она, а где Михрютка. Потря-сающее сходство! Так вот что придумал Пыхалка!

Маша подняла к волосам руку, и Михрютка дотронулась до волос. Маша засмеялась, и Михрютка расплылась в улыбке, показав два передних кроличьих зуба.

— Родителям ни за что вас не отличить! А теперь нам пора! До Сказочной страны путь долгий! — поторопил Пыхалка.

Друзья простились с Михрюткой и вышли на балкончик. Оказалось, что с Пыхалкой и Михрюткой прилетела их мама. Дракониха была размером с грузовик, но очень добрая и смешливая. Куклаваня сразу же полез знакомиться с ней и заявил, что в своё время проявлял отеческую заботу о её сыне.

— Я его, можно сказать, на руках выносил! — похвастался пупс.

— Кто это со мной разговаривает? Никак не разгляжу! Попугай, что ли? — удивилась дракониха, не разглядев маленького Куклаваню.

Пупс оскорбился и принялся объяснять, что он не попугай и вообще не понимает, как можно принять его за попугая.

— Ещё как можно,— обрадовала его кукла Оля.— Я и сама, при-знаться, частенько путаю тебя с попугаем.

Маша забралась на спину драконихе и взяла на руки кошку Дусю. Куклаваня, Оля, гном Ученичкин и зайцы уселись на Пыхалку. Михрютка помахала им на прощанье из окна. Драконы шагнули с балкончика и взмыли в ночное московское небо.

Лететь было удивительно приятно. Внизу переливались огни города, разноцветные вывески, цепочки фонарей... Пыхалка и его мама пролетали высоко над домами, невидимые с земли, и парили в тёплом, немного влажном июньском воздухе. Ощущение полёта и счастья у Маши было острым, как никогда.

Дракончики сделали круг над Москвой и повернули на восток. Вско-ре город внизу исчез. Его огни размылись в темноте, и землю заволок туман.

Маша вначале крутила головой и жадно вдыхала сладкий летний воздух. Но через час или два мерное подрагивание теплой спины дра-конихи укачало её, и она уснула. Но и скозь сон Маша чувствовала, что они летят. Кошка Дуся свернулась калачиком под боком у Маши. Дусе снился большой драконокот, который дарил ей букет прекрасных белых роз.

 

 

СКАЗОЧНАЯ СТРАНА

 

Голубая бабочка вспорхнула Маше на нос и затрепетала шёлковыми крылышками. Маша открыла глаза и увидела, что лежит посредине зелёной полянки со множеством душистых и ярких цветов. Над её головой раскинули кроны пальмы с большими резными листьями, сквозь которые струились солнечные лучи. В первую минуту Маша не могла понять, как она очутилась в этом незнакомом и прекрасном месте. У неё даже мелькнула мысль, что она всё ещё спит, а полянка ей снится, и нужно лежать тихо-тихо, чтобы не спугнуть такой замечательный сон. Но тут Маша вспомнила о путешествии в Сказочную страну и рассмеялась:

— Так это всё на самом деле! Как здорово!

Она привстала на локтях. Ни Куклавани, ни Ученичкина, ни Оли, ни кошки Дуси поблизости видно не было.

— Куда они подевались? — Маша хотела их окликнуть, но тут совсем рядом шлёпнулась кожура банана. Маша подняла голову и увидела на верхушке пальмы Куклаваню.

— Эге-гей! — закричал пупс.— Хватит дрыхнуть! Залезай ко мне! Здесь полно всякой вкуснятины!

И Куклаваня сбросил Маше гроздь бананов. Гроздь была тяжёлая, Маша едва поймала её. Прежде она видела бананы только на столиках возле метро, где их продавали усатые восточные дяди.

Маша очищала банан, когда к ней стремительными, неуклюжими прыжками приблизилась Дуся. Как обычно при первом знакомстве с чем-либо, Дуся была восхищена и не находила слов, чтобы передать свое восхищение. Она каталась по траве, принималась вылизывать шерстку, догоняла свой хвост и мурлыкала весёлую песенку. Маша никогда не видела свою кошку такой счастливой. Она словно бы валерьянки нанюхалась.

— Тут... всё... так... ах! — только и смогла вымолвить Дуся. Кошка посмотрела на Машу сумасшедшими глазами и опять куда-то убежала. Куклаваня швырнул в неё с дерева кожурой, но не попал и сам едва не свалился. После съеденных бананов пупс отяжелел и сползал с пальмы медленно и долго.

— Ох-хо-хох! — вздыхал Куклаваня.— Не те уж нынче у меня годы... Кабы лет на пять помоложе...

Стоит заметить, что пять лет назад пупса ещё и в помине не было.

Маша огляделась, и дыхание захватило от восторга. Сказочная страна была прекрасна. Такого голубого неба, таких лёгких кучевых облачков и такой свежей зелёной листвы она никогда не видела. Вдали синел лес. Журчал прохладный ручеёк. Вдоль ручейка росли деревья, ветви которых гнулись под тяжестью яблок, апельсинов, бананов и других очень вкусных и сочных плодов.

Из высокой травы вынырнула кукла Оля с ромашкой за ухом. Как бы впервые Маша разглядела, что глаза у Оли — голубые и яркие. В городе они такими не казались. Наверное, освещение было другое.

— Маша, Маша,— взахлёб рассказывала Оля,— там, на опушке леса, домик! Он такой забавный и, представь себе, Маша, с ножками, как у курочки...

Тут Оля увидела большую оранжевую бабочку и побежала за ней. Маша начала было собирать букет из цветов, ковром покрывающих лужайку, но вскоре оставила это занятие. Цветы, когда их срывали, плакали и просили не делать им больно. Маша извинилась и положила их. Цветы тут же приросли корнями к земле.

Послышался шелест крылышек дракончика. Пыхалка подлетел к Маше и, играя, легонько толкнул головой в плечо:

— Я хотел тебя разбудить, но мама сказала, что тебе нужно выспаться. Ты уже выспалась? Тогда побежали завтракать! Мама приготовила горчичные лепёшки и сварила бочку перцового компота. А мне не разрешают садиться к столу. Говорят, зови наших гостей.

— Горчичных лепёшек? Перцового компота? — Маша не была уверена, что это придётся ей по вкусу.

— А, я и забыл, что ты острого не любишь,— засмеялся дракончик.— Ну ничего... Я уверен, мама не оставит тебя голодной.

Пыхалка быстренько отыскал в траве кошку Дусю, Олю и зайчиков. Синеус и Трувор так обалдели от солнца и зелени, что тихо-тихо стояли под каким-то деревцем, взявшись за лапки, и боялись даже громко дышать, чтобы чудо не пропало.

Пыхалка привёл друзей к скале на опушке леса. Ничего вокруг даже отдалённо не напоминало драконий домик. Только лес, полянка и скала. Где же живут дракончики?

— Вот мы и пришли. Ну что, сдаётесь? Не угадали, где наш домик? И ни за что не угадаете! — Пыхалка насладился изумлением друзей и произнес:

 

Отворяй ворота

Ключиком-замочком,

Золотым платочком.

 

В ту же секунду раздался скрежет. В скале повернулся громадный валун, открыв мраморные ступени. Ученичкин ахнул от восхищения и схватился за карандаш. Он должен был обязательно занести то, что увидел, в записную книжечку. Кошка Дуся осторожно и недоверчиво потрогала скалу лапкой. Пыхалка был доволен:

— Вот и всё! Никакой двери со звонком не надо!

Маша, Ученичкин, Дуся, зайчики и Куклаваня вслед за Пыхалкой стали спускаться по мраморным ступеням. В глубь горы вела широкая витая лестница, освещённая факелами. Факелы зажигались и гасли как по волшебству.

— Ишь ты! — похвалил Куклаваня.— Техника на грани фантастики!

Слова пупса были подхвачены и много раз повторены эхом. Неожиданно ступеньки вывели в просторный зал. Такого богато убранного зала Маше прежде видеть не приходилось. Справа и слева от неё двумя мраморными рядами выстроились высоченные белые колонны. В центре мощной струей бил фонтан. Во все стороны разлетались мелкие брызги.

У фонтана на жердочке сидела большая сова и недовольно щурилась:

— Это сова Фима! — сказал Пыхалка.— Она живет у нас уже лет двести.

— Ишь ты, какая совища! Можно я её поглажу? — Маша протянула руку и ужасно удивилась, когда сова Фима вдруг отстранилась и проворчала:

— Прежде чем кого-либо трогать, девочка, вымой руки. И вообще, что за манеры? Разве было бы приятно, если бы к тебе подошли малознакомые зверюшки и стали тебя гладить?

— Не обращай на неё внимания! — прошептал Пыхалка, отводя Машу в сторону.— Она всё время ворчит. У неё характер такой. Пойдёмте лучше за стол.

Дракончик провёл друзей через большой подземный сад. В подземном саду было сумрачно и идти приходилось почти наощупь.

— Почему так темно? Что вы тут скрываете? — спросил Куклаваня.

— Здесь растут самые прекрасные в мире кактусы, но они совершенно не выносят света,— объяснил Пыхалка.— Говорят, кактусы могут исполнить заветное желание того, кто увидит, как они цветут.

— А они когда-нибудь уже цвели? — поинтересовалась кукла Оля.

— Пока нет, но кто знает, когда это случится,— серьёзно сказал Пыхалка.

Из подземного сада друзья попали в гостиную. Гостиная у дракончиков была совершенно не похожа на человеческую. Кресла в ней свободно летали по воздуху, а под потолком кружился роскошно убранный стол. Свет шёл из сотен маленьких разноцветных окошек в потолке и стенах, что смотрелось очень красиво.

— Мы здесь живём вчетвером. Дедушка, мама, Михрютка и я. Маму вы уже знаете, а это мой дедушка.

На одном из кресел, подобрав под себя лапы, лежал громадный дракон с блестящей серебристой чешуей. Он был двухголовый, и обе его головы с интересом разглядывали Машу.

— Это мои друзья, дедушка Горыныч! — представил Пыхалка.

— Очень приятно! — пробасили одновременно головы дедушки Горыныча и недовольно покосились друг на друга.

Как уже говорилось, у дедушки Горыныча было две головы и обе с тяжёлым характером. Когда-то в ранней юности они поссорились и до сих пор не могли помириться. Иногда их взаимоотношения заходили так далеко, что головы общались между собой не иначе, как через переводчика, которым выступал обычно Пыхалка.

— Внучек, спроси у этого ротозея, куда он засунул мои очки! — говорила тогда правая голова Горыныча, не глядя на левую.

— Скажи ему, пусть сам ищет, старый пень! — отвечала левая голова.

Иногда головы Горыныча на время мирились и принимались рассказывать о старых временах. Но на самом интересном месте одна обязательно начинала ловить другую на неточностях и обвинять в склерозе.

— Это было, помнится, лет четыреста назад,— говорила левая.

— Не четыреста, а двести. Тогда ещё француз приходил,— уточняла правая.

— Француз после приходил, а тогда ты ещё жениться хотел. Теперь вспомнил, ротозей?

— Я хотел жениться? Полно врать-то! Это ты хотел! У тебя никогда не было вкуса!

Головы расплёвывались и демонстративно отворачивались в разные стороны.

Поздоровавшись с дедом Горынычем и мамой Пыхалки, друзья вско-чили в подлетевшие кресла и взмыли к потолку. Куклаване так понравилось летать в кресле, что он носился на нём по всей гостиной и кружил вокруг стола, выхватывая самые вкусные кусочки. Оле стало стыдно за пупса, и она громким шёпотом стала делать ему замечания. Это так насмешило правую голову Горыныча, что она поперхнулась перцовым компотом.

Мама Пыхалки оказалась искусной поварихой. Кроме блюд из перца и горчицы, она приготовила ещё громадный торт. Торт у неё получился размером с книжный шкаф. Маша съела несколько кусочков. Не торт, а мечта! Тает во рту.

— Когда я готовила, я не знала точно, какой величины окажется Маша и решила подстраховаться,— сказала дракониха.— Не выношу, когда гости у меня выходят из-за стола голодными. Куда бы мне теперь пристроить остатки торта?

— Остатков не будет! — заверил её Куклаваня и прыгнул прямо в крем. Пупс провалился с головой, и сладкое желе сомкнулось над ним. Прошло несколько секунд, и торт начал прямо на глазах оседать и вбираться вовнутрь, как будто его затягивали сильнейшим пылесосом. Через минуту он исчез, а на блюде обнаружился торжествующий Куклаваня с раздувшимся животиком. Пупс был перепачкан кремом с головы до ног, но сыт, как никогда.

— Для такого малыша у тебя очень даже сносный аппетит,— при-знала дракониха, поедая горчичные пирожки величиной с подушку.

Дед Горыныч чокнулся сам с собой и выпил стаканчик перцовочки. Правая голова крякнула, а левая выпустила из уха струю пара.

Кошка Дуся тоже не осталась внакладе. Она свернулась клубком на кресле, а над её головой стайкой кружили жареные рыбки. Время от времени очередная рыбка, отделившись от стайки, ныряла прямо в рот кошке. Дуся просто млела от счастья. Чем не завтрак в постели?

Когда обед был закончен, дракониха сказала Пыхалке:

— Сынок, покажи друзьям остров. И дедушку Горыныча с собой возьмите.

— Остров? — У гнома Ученичкина от удивления слетел красный колпачок.— Мы разве на острове?

— Ага! На острове,— подтвердил Пыхалка.— На острове Буяне, в море-окияне...

 

НА ОСТРОВЕ БУЯНЕ

 

Дедушка Горыныч рассказал про остров Буян. А знал он немало. Записная книжечка Ученичкина тут же распухла от множества всяких сведений. Горынычу редко удавалось встретить внимательного слушателя, старик разохотился, разговорился и между его головами на время воцарился мир. Горыныч усадил гостей к себе на спину и взмыл вместе с ними над островом.

Маша узнала, что Буян находится в самом неизведанном месте океана. Сверху он покрыт паутиной, которую плетёт волшебный шелкопряд. Пока паутина цела, Буян невидим ни с воздуха, ни с корабля. Поэтому очень немногим жителям Земли известно про этот сказочный уголок.

— Вы говорите, что Буян невидимый, но мы-то его видим...— поинтересовался гном Ученичкин, во всем любивший точность.

— Как, разве я не говорил? — удивился Горыныч, и его головы посмотрели одна на другую.— Наш Буян скрыт только от взрослых, а на детей волшебство паутины не распространяется. Поэтому вы и смогли сюда попасть.

— А когда вырастем, мы сможем гостить у вас хоть иногда? — спросила Маша. Она и сама догадывалась, каким будет ответ, но всё равно огорчилась, когда Горыныч сказал:

— Буян открыт для вас, только пока вы маленькие.

Горыныч то спускался к самой земле, то взмывал под облака. Он обле-тел остров со всех сторон, чтобы гости смогли его как следует рассмотреть. Дракон показал Маше Говорящий лес, Волшебную долину и Мёрт-вые горы.

— В Мёртвых горах живут Злыдни. Обещайте, что никогда не забре-дёте туда,— предостерёг Горыныч.

Маше захотелось побольше узнать о Злыднях, но девочка почувствовала, что Горынычу неприятно об этом говорить. Его головы нахмурились и как-то сразу помрачнели.

— У опушки леса я видела такой странненький домик на цыплячьих лапках. Кто в нём живёт? — спросила кукла Оля, чтобы отвлечь Горы-ныча от неприятных мыслей.

— Домик на цыплячьих лапках? Ха-ха! Скажи ещё на куриных окорочках! Это избушка на курьих ножках! — поправил Пыхалка, который летел рядом с дедушкой.— Там живёт Баба Яга. Милая стару-шенция. Я часто бываю у неё в гостях. Баба Яга очень добрая, хотя и любит поворчать. Давайте прямо сейчас её навестим.

Пыхалка и дедушка Горыныч спустились к избушке на курьих ножках. Она выглядела запущенной, хотя и обитаемой. К покосившейся изгороди была прислонена метла. Возле метлы лежал толстый черный котище и грелся на солнышке. Дуся, как только его заприметила, быстренько умылась лапкой и кокетливо выгнула спинку.

— Здра-авствуйте! За-ачем па-жалавали! — лениво промурчал кот.— Какие у вас та-акие к нам дела?

Заметно было, что кот не прочь поболтать и ждёт подходящего повода, чтобы затеять беседу.

— Это кот Мяун,— сказал Пыхалка.— А это Маша, Оля, Куклаваня, зайчики Синеус и Трувор...

Но Мяун мало заинтересовался зайчиками да и всеми остальными тоже. Он исподтишка разглядывал Дусю и, видимо, раздумывал, стоит ли она того, чтобы познакомиться с ней поближе.

— А э-это кто такой пушистенький? — котище распушил усы, встал и потянулся. Мяун был крупнее Дуси и представлял из себя котину в самом что ни на есть расцвете.

— Меня зовут Евдокия, я кошечка.— Дуся потупилась и заковыряла лапкой песочек.

— В том, что вы кошечка, я не сомневался. На собачку вы не слишком-то похожи,— кот Мяун потянулся и обнюхал Дусино ухо.

— Ка-акими духа-ами пользуетесь? — протянул он.

— Тройным одеколоном! — встрял Куклаваня, который не любил оставаться на втором плане.

— Здесь слиш-шком ш-шумно! Хотите покажу картофельные грядки? — Мяун посмотрел на пупса как на пустое место и вместе с Дусей отправился в огород.

Тем временем и сама хозяйка избушки на курьих ножках, Баба Яга, услышав голоса, выглянула в окошко:

— Чу-чу! Кто к нам пожаловал! Сейчас печь истоплю, дров наколю и вас съем.

Синеус и Трувор поверили и захныкали. Старушка пожалела зайчиков и проворчала:

— Не боись, мелюзга, я пошутила. Идите ко мне, я вам пряников дам. А плакать ступайте на грядки, там картошка давно не полита.

— Смотрите, что сейчас будет! — прошептал дракончик Пыхалка и скомандовал: — Избушка-избушка! Повернись к лесу задом, ко мне передом. Встань по-старому, как мать поставила.

Избушка закудахтала, заскрипела и повернулась. С крыши слетела встревоженная ворона.

— Какой здоровский домик! — поразился Куклаваня и приказал: — Избушка-избушка! Кругом! Шагом марш!

Но вместо того, чтобы послушаться, избушка подняла одну из своих курьих ног и показала пупсу шиш.

— Заходите в горницу, гости дорогие! — пригласила Баба Яга.— У нас гостям всегда рады, особенно если они скоро уходят.

Маша и её друзья вошли к Бабе Яге. Половину горницы занимала большая русская печь, на стенах висели пучки лечебных трав, на полоч-ках стояли пузырьки и бутылочки с отварами от всех напастей и хворей.

— Кормить вас не буду. И так видно, вы только из-за стола. Особенно этот пузырь.— Баба Яга ткнула корявым пальцем в живот Куклаване. Пупс надулся, отошел в другой конец избушки подальше от Бабы Яги и принялся отковыривать побелку от печи. На лавке Куклаваня заприметил корзиночку с красными яблоками, покосился на хозяйку и, быстренько схватив яблочко, откусил половинку. Не успел он её проглотить, как почувствовал, что с ним творится неладное. Его коротенькие ножки вытянулись, а на голове прорезались рожки.

— Караул! — хотел завопить Куклаваня, но у него вышло: — Мее! Мее!

Маша обернулась и увидела маленького толстенького козлёночка в курточке с кармашками.

— Не будешь брать яблочки без спросу! Вот возьму и оставлю тебя козлёнком! — проворчала Баба Яга, которая сразу всё поняла. Куклаваня заблеял и возмущенно затопал копытцами.

Дракончик и Маша упросили хозяйку расколдовать пупса. Против была только кукла Оля, заявившая, что, по её мнению, в виде козлёночка пупс гораздо симпатичнее. Баба Яга дала Куклаване другое яблочко, маленькое и кислое. Козлёночек куснул и тотчас встал на задние ножки, постепенно обретая черты прежнего Куклавани. Только небольшой беленький хвостик остался и никак не хотел исчезать. Пупс им сильно тяготился и требовал убрать хвост.

— Не всё сразу! — сказала Баба Яга.— Потерпи! Через денёк хвосток сам по себе отвалится. А будешь дёргать, так и останется.

Хоть и не хотелось Куклаване ждать, но пришлось. Через день-другой, как и обещала Баба Яга, хвостик пропал.

Баба Яга была ворчливая и грубоватая, но сердце имела доброе. Она напоила Машу волшебным чаем с травами, сказав при этом: «Выпей! Вырастешь — будешь девушка на загляденье». Гному Ученичкину ста-рушка подарила записную книжечку в сафьяновом переплете. С виду она казалась тоненькой, но страницы в ней никогда не заканчивались — пиши сколько пишется. Синеус и Трувор получили от Бабы Яги по волшебной морковке, которая не уменьшалась, сколько ни грызи. Кукле Оле досталась кастрюлька-самоварочка и красивый передничек к платью. Куклаваня вначале хотел выпросить себе меч-кладенец, но потом ограничился открывашкой, тоже, разумеется, волшебной. У пупса иногда случались затруднения с большими банками варенья, а эта открывашка делала всё сама. Нужно было только дотронуться ею до крышки.

Одарив гостей, Баба Яга выпроводила их из избушки, а сама полезла спать на печь. Во дворе друзья встретила кошку Дусю, которая пребывала в страшном раздражении. Оказалось, что кот Мяун ненароком за-дремал на солнышке во время разговора с дамой.

— Мурлыкал-мурлыкал, лапку хотел поцеловать, а потом — раз! — и захрапел! — злилась Дуся.

— Меня это нисколечко не удивляет! Ты, Дуська, лучшее лекарство от бессонницы,— съязвил Куклаваня, прикрыв ладошкой свой козлячий хвостик.

— Давайте играть в прытки! — предложил дракончик.

— А как это?

— А это, когда одновременно играешь в салки, в прятки, в догонялки, в дразнилки и в хваталки!

Прытки оказались удивительно увлекательной игрой, и день пролетел незаметно. Под конец друзья так извалялись в цветочной пыльце, что стали похожи на пчёл-переростков.

Солнце склонилось к вечеру. Хорошие дни почему-то всегда кончаются быстро, и только скучные тянутся бесконечно.

Стемнело, бутоны цветов стали закрываться. Избушка Бабы Яги подобрала под себя курьи ножки и улеглась спать. Из Говорящего леса донёсся вороний грай. Мордочка у Пыхалки сделалась озабоченной:

— Пора в пещеру! Мама будет волноваться. Того и гляди появятся Злыдни! Мы должны успеть до первой звезды, иначе гора не откроется!

— Какие ещё Злыдни? — спросил Куклаваня.— Спорю, что я с ними в два счета справлюсь!

Ни слова не говоря, дракончик ухватил пупса зубами за курточку и взлетел вместе с ним. Маша с зайчиками на руках, кошка Дуся, Оля и Ученичкин едва поспевали за Пыхалкой. Они понять не могли, почему дракончик так торопится, но его волнение передалось и им. Друзья бежали со всех ног, стараясь не отстать.

Но вот и Драконья Гора. Пыхалка разжал зубы, и Куклаваня шлёп-нулся на траву:

— Как ты мог так поступить с великим героем, который тебя на руках выносил? — возмутился Куклаваня, вскакивая и отряхивая штанишки. Подбежали остальные. Они ужасно запыхались.

 

Открывай ворота

Ключиком-замочком,

Золотым платочком! —

 

выпалил дракончик. В скале открылся проход, зажглись факелы на стенах, замигала жёлтыми глазами сова Фима. Пыхалка подтолкнул Машу ко входу в пещеру. Дракончик выглядел взволнованным. Кошка Дуся, Оля, зайчики и Ученичкин заторопились вслед за Машей. Пыхалка подхватил за шкирку недовольного Куклаваню и вместе с ним впрыгнул в пещеру. Едва они очутились на ступеньках, скала наглухо затворилась, чуть не прищемив Маше юбку. Взошла первая звезда.

— Чуть не опоздали! — с облегчением вздохнул дракончик.— Ещё минута и пришлось бы ночевать в лесу. Там Злыдни нас точно схватили бы. Ночь — их время.

 

 

ИСТОРИЯ ОБ ОСТРОВЕ БУЯНЕ И ЗЛЫДНЯХ

 

— Я очень беспокоилась! Сынок, ещё немного — и вы бы попали в лапы к Злыдням! — дракониха встретила друзей на пороге гостиной.

Пыхалка виновато потупился. Он не любил заставлять маму волноваться.

— Я уже столько раз слышала про Злыдней, а ничего о них не знаю,— не вытерпела Маша.

— Хорошо! Я расскажу,— кивнула дракониха.— Только зайчикам пора спать! Пойдемте, малыши, я уложу вас в бывшую колыбельку Пыхалки.

Колыбелька оказалась довольно большой, и зайчики уместились вдвоём на подушке. Свернулись калачиками, поворочались немножко и заснули. За день Синеус и Трувор так набегались и устали, что им даже сказки не понадобилось.

— Теперь я покажу вашу комнату! — Дракониха провела Машу, Дусю, куклу Олю, Ученичкина и пупса в просторную спальню с камином, очень уютную и тёплую. Пупс сразу же перетащил туда летающее кресло из гостиной и заявил, что будет ночевать в нём. Маша, Оля и гном Ученичкин улеглись вместе в одну великанскую кровать с настоящей пуховой периной, в которую провалились почти полностью, а кошка Дуся разлеглась у горящего камина.

— Расскажите о Злыднях.— Куклаваня свесил голову с летающего кресла.— Я должен знать, кого мне предстоит победить.

— И думать забудь! — испугалась дракониха.— Где тебе, карапузу, с ними тягаться.

И она поведала гостям такую историю:

Когда-то вся Земля была такая, как остров Буян. На ней жили лешие, богатыри, цари и царевичи, короли и королевичи... Жизнь в те времена текла намного интереснее, чем теперь. Царевны превращались в лягушек и, чтобы расколдовать их, нужно было на них жениться. Чудища и великаны встречались на каждом шагу. В земле были скрыты несметные клады, только не ленись — копай. Цари с удовольствием делились половинками царств и очень обижались, если кто-нибудь отказывался.

Но со временем людей становилось все больше, а добрых приключений и сказок все меньше. Вначале повывелись чудовища и великаны, уж очень рьяно их истребляли. Потом царевны-лягушки все как-то сразу повыскакивали замуж, а новых не появлялось — секрет волшебства был утрачен. Русалок и водяных повылавливали вместе с рыбой. Большую часть кладов нашли, а остальные зарылись так глубоко, что и не отыщешь. У всех добрых царей поотбирали их царства, а злые не слишком-то спешили делиться своими. Молочные реки выпили, аленькие цветочки сорвали. Земля оскудела волшебством.

Тогда-то все оставшиеся лешие, дракончики, царевны, великаны и русалки переселились на остров Буян, невидимый благодаря паутине, которую плетёт день и ночь шелкопряд.

Создал шелкопряда Одинокий Волшебник, самый могущественный из добрых чародеев, живших когда-либо на земле. Одинокий Волшебник был очень стар и мудр. Он предвидел, что всем сказочным существам придётся жить на острове Буяне. Одинокий Волшебник был покровителем Сказочной страны. Почувствовав приближение смерти (а волшебники тоже умирают), он ушёл в Мёртвые горы и поселился в крошечной пещерке, где днём и ночью перелистывал страницы Книги Истины. Было это тысячу лет тому назад. С тех пор больше никто никогда его не видел.

Жизнь в Сказочной стране продолжала идти своим чередом, пока лет сто назад не разыгралась страшная буря. Невидимую паутину разадрало в клочья ветром и дождём, и, пока шелкопряд плёл новую, неожиданно появились Злыдни. Неизвестно, откуда они пришли и как выглядят. Но в самые тёмные ночи, когда не светит луна, они утаскивают тех жителей острова, кто не успеет укрыться в своих домиках. И ещё поговаривают, что Злыдни поселились где-то в Мёртвых горах.

Голос у драконихи дрогнул, будто бы она знала больше, чем рассказала. Мама Пыхалки закончила свою историю, но никто не произнёс ни слова. Друзья все ещё находились под впечатлением того, что она рассказала. Маше, да и не только Маше, совсем расхотелось спать. Попробуй усни, когда где-то совсем близко рыскают таинственные Злыдни. Только Куклаваня не испугался, а, напротив, оживился:

— Я победю, то есть побежду Злыдней! Подайте мне их сюда! — Пупс расхрабрился и стукнул кулачком по спинке летающего кресла. Кресло от неожиданности взбрыкнуло, и Куклаваня упал прямо на руки Маше. Девочка посадила героя к себе на колени и принялась расчёсывать ему спутанные рыжие кудри. Пупс вырывался, протестовал, стремился сражаться со Злыднями, но Маша не отпускала его, пока он не успокоился.

— Ложитесь-ка спать,— сказала дракониха.— Наговориться завтра успеете. Вы познакомились уже с Бабой Ягой? Завтра Пыхалка отведёт вас к Иванушке. Он большой забавник, хотя и со странностями.

Пыхалка и его мама пожелали гостям спокойной ночи и разошлись по своим комнатам. Маша поворочалась немного, представляя Злыдней, то чёрными птицами, то летающими в капюшонах и плащах духами ночи. Но потом усталость одолела её и она уснула.

 Утром друзья проснулись свежими и хорошо выспавшимися. Первым поднялся пупс и перебудил остальных, носясь по комнате на своём летающем кресле.

— Ты что, собираешься дрыхнуть до обеда? Так мы пропустим завтрак! — кричал Куклаваня, стаскивая с Маши одеяло.

После завтрака Маша, кукла Оля, пупс, Дуся и Ученичкин вместе с Пыхалкой отправились гулять по Говорящему лесу.

Зайчики устали от вчерашних путешествий и остались с дедом Горынычем, который оказался таким замечательным сказочником, что Синеус и Трувор были в восторге.

У Говорящего леса было множество достоинств, но имелся и один серьёзный недостаток. Нужно было здороваться по отдельности с каждым деревцем и кустиком, иначе они обижались. Все деревья, кустики и цветы в лесу умели разговаривать и несколько злоупотребляли этой способностью, сплетничая день и ночь обо всём, что происходило вокруг. Стоило только какой-нибудь козявочке шепнуть на ушко подружке букашечке даже самый незначительный секрет, как он сразу же становился известен всему лесу, расходясь от цветка к цветку и от куста к кусту. Неудивительно, что все деревья уже знали про приезд Маши и её друзей в гости к дракончику.

— Вы и есть та самая девочка, которая из Москвы? — спрашивали они.

И каждому нужно было сказать:

— Да, это я! Большое спасибо!.. Мне у вас очень нравится!

Минут через пять Маша уже очень устала от одинаковых вопросов и однообразных ответов и еле-еле ворочала языком.

Одна маленькая и застенчивая цветочная фея обратилась к Куклаване на «вы» и назвала пупса неотразимым молодым человеком. Неизвестно, зачем она это сделала, может, хотела польстить столичному гостю или просто была близорука, но Куклаваня страшно возгордился и до конца дня разгуливал с важным сановным видом, выпятив животик и снисходительно кивая окружающим. Маша едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться, такой потешный вид был у пупса.

Наконец они вышли на опушку леса. Дракончик показал на небольшой бревенчатый домик. На крылечке сидел его хозяин и играл на дудочке.

— Здесь живёт Иванушка-дурачок. Только вы его не называйте дурачком, а то он обидится,— прошептал Пыхалка. Но Куклаваня про-пустил предупреждение дракончика мимо ушей. Он подбежал к Иванушке и с интересом на него уставился:

— Так вы и есть Иванушка-ду...— тут пупс вспомнил о просьбе Пыхалки и замолк.

— Что ду..? Какое ещё ду..? — с подозрением спросил Иванушка, переставая играть на дудочке. Маша поспешила выручить пупса:

— Ду..? Он имел в виду вашу дудочку. Ему понравилось, как вы играете.

— Ах, дудочку! Ну так я вам ещё сыграю! — обрадовался Ивануш-ка — и как задудит! Музыкальная Дуся едва в обморок не упала.

Простак расплылся в улыбке и побежал показывать скворечник, который он смастерил для певчих птиц. Иванушка залез на крышу и постучал по скворечнику пальцем. «Кар-р! Кар-р!» — донеслось оттуда.

— Ишь ты! Поёт! Значит, дома! — обрадовался он и склонил голову набок. Потом он пригласил Пыхалку и Машу к себе в избёнку. Куклаваня сразу почувствовал себя как дома. В избёнке был такой же беспорядок, как в ботинке у пупса. Вещи лежали кучей на столе и полу. Печь не топилась. На подоконнике цвела облезлая герань, а в стекло сонно бились мухи.

— Никак руки до уборки не доходят,— смущенно сказал Иванушка.— С тех пор, как сестрица Алёнушка пропала, все в доме разладилось.

— А куда она пропала? Замуж вышла и уехала? — поинтересовался бестактный Куклаваня.

По щеке Иванушки сползла большая слеза:

— Злыдни её утащили. Пошла Алёнушка вечером по воду и не вернулась. Уж я искал-искал, звал-звал...

Все почувствовали себя неловко. Им стало жаль Иванушку и очень захотелось, чтобы сестрица Алёнушка и братец Иванушка никогда не разлучались, а в их избушке в Говорящем леу всё сияло и цвело.

— Я тебе помогу,— Куклаваня дёрнул Иванушку за штанину.— Отыщется твоя Алёнушка. Когда за дело берется пупс, успех сам бежит к нему сломя голову.

Иванушка грустно улыбнулся и погладил пупса по рыжей шевелюре.

На обратном пути все молчали. Если бы только они смогли помочь обитателям острова Буяна справиться со Злыднями! Но никто из друзей не знал, что именно нужно сделать, и поэтому настроение у них было неважным. Только пупс и гном Ученичкин перешёптывались. Похоже, они что-то затеяли.

Вдруг поднялся ветер, и деревья заскрипели:

— Злыдни утащили кота Мяуна! Ночью Злыдни утащили кота Мяуна! Кота Мяуна!

Кошка Дуся гневно мяукнула и выгнула спину дугой:

— Это переходит всякие границы! Пусть кот и заснул на свидании, но он не заслужил, чтобы его похитили какие-то там Злыдни! Я им покажу, на что способны московские кошки!

Деревья услышали слова Дуси и разнесли их по всему лесу:

— Кошка бросает вызов Злыдням! Да здравствует кошка-освободительница! Дуся бросила вызов Злыдням!

И каждый маленький цветочек смотрел на кошку Дусю с надеждой и восхищением.

— Кошка-освободительница! Кошка-осводительница! — передразнил Куклаваня.— Меня, Дуська, всегда поражало в тебе полное отсутствие скромности!

 

ДУСЯ — КОШКА-ОСВОБОДИТЕЛЬНИЦА

 

Каждый маленький листочек в Говорящем лесу повторял слова Дуси и называл её кошкой-освободительницей. Цветочки кланялись при её появлении и восхищались Дусиной красотой и смелостью. Она моментально стала всеобщим кумиром. Сама кошка в глубине души считала, что заслужила все эти похвалы:

— У меня всегда было такое чувство, что мне предстоит совершить что-нибудь особенное.

Куклаваня испытал даже лёгкую зависть к кошкиному успеху:

— Почему меня никто не провозглашает пупсом-освободителем? Они что, не могли найти никого более достойного? Как слепа молва! Разве они не знают, что, когда за дело берётся пупс, успех бежит к нему сломя голову?

— Как бы он её не сломил, эту свою голову...— добавила Оля.

Друзья невесело рассмеялись. Они знали, что им потребуется все их мужество и ум, чтобы найти, где прячутся Злыдни, и освободить Алёнуш-ку и Мяуна. Ученичкин открыл записную книжечку и взял карандашик:

— У кого-нибудь есть план?

— Угу! Есть,— оживился Куклаваня.— Нужно подкрасться к Злыдням и наброситься на них. Раз! И дело в шляпе! Алёнушка освобождена, а Злыдни наказаны.

— Ты, пупс, насмотрелся боевиков по телевизору,— сказала рассудительная Оля.— Более убогого плана и придумать нельзя. Подумай, что ты говоришь? «Подкрасться... наброситься!» Медведи в Говорящем лесу были посильнее тебя, и то их всех поутаскивали.

Маша придумала кое-что получше. Она предложила сходить к Бабе Яге и посоветоваться с ней, как приструнить Злыдней. Баба Яга много знала, умела колдовать и могла дать друзьям какой-нибудь хороший совет.

Когда они подошли к избушке на курьих ножках, Баба Яга копалась в огороде. Она была в плохом настроении и ворчала:

— Котина пошатущий, да пропади ты совсем! Всё тебе по ночам шляться — вот и дошлялся. Сидел бы дома, целее бы был. Обормот!

Хотя Баба Яга и ругала Мяуна, но заметно было, что она скучает без него. Старушка увидела Машу и поманила её корявым пальцем:

— Слышала-слышала про вашу затею. На весь лес раструбили! Теперь об этом каждая мушка знает. Кошка Дуся-освободительница! Вправду, что ль, вздумали со Злыднями воевать?

— Да, бабушка,— кивнула Маша.— Ты нам поможешь?

— Как я вам помогу? Я что, старушка-богатырша? Я пожилая женщина и в сраженьях не участвую! Чего вам от меня надо?

Ученичкин пытливо посмотрел на Бабу Ягу:

— А меч-кладенец? А сапоги-скороходы? А яблочко на блюдечке с золотой каёмочкой?

— Ишь ты! Про всё насплетничали! — всплеснула руками Баба Яга.— Лучше самой старухи знают, что у той в сундуке лежит.

— Об этом в сказках написано,— объяснила кукла Оля.

— Так и быть! Помогу! — Баба Яга повела гостей в избушку и открыла сундук. Старушка долго в нём рылась и достала треснутое блюдечко со стёршейся золотой каё-мочкой.

— Совсем поизносилось! Ну ничего: оно ещё свою службу сослужит! — Баба Яга пустила по блюдцу волшебное яблочко. По донышку пошли помехи, как у расстроенного телевизора. Потом на нём появилось изображение в высшей степени странного и гнетущего места: тяжелые скалы, нависшие над еле заметной тропинкой, низкое серое небо и большая крепость с башнями и подъёмным мостом. Высоченные стены крепости, окруженной рвом с водой, поросли мхом. В окрестностях не было видно ни души.

— Как нам добраться туда? — спросила Маша.— Вот бы долететь на ковре-самолете или добежать в сапогах-скороходах.

— Мёртвые горы так просто не одолеть,— вздохнула Баба Яга.— На них заклятье наложено. Ковёр-самолёт не пролетит, сапоги-скороходы не пройдут. Запрет этот ещё Одинокий волшебник наложил тысячу лет назад, чтобы его не отвлекали от серьезных дум. Пробовала я как-то на ступе слетать, думала, может, колдовство рассеялось. Да куда там! Словно стена не пускает ступу. Пешком идти придётся, коли надумаете. Так-то, голубки!

Баба Яга достала из сундука скатерть-самобранку и шапку-невидимку:

— Что со скатертью и с шапкой делать, вы и без меня знаете.  Только, смотрите, не потеряйте. Они у меня единственные. Других не имеется.

— Хотите, мы вам расписочку напишем по всем правилам? — пред-ложил Куклаваня.

— Ты вначале буквы выучи, писатель! — толкнула его локтем Оля.

Друзья поблагодарили Бабу Ягу и собрались уходить.

Перед тем как проститься с Машей, старушка быстро её перекрестила:

— Хоть я и Баба Яга, но, глядишь, поможет...

И старушка поспешно отвернулась. Она была расстрогана, но считала, что Бабе Яге полагается быть нелюбезной и ворчливой.

Из избушки на курьих ножках Маша вышла проникнутая каким-то новым чувством. Три дня назад она и представить себе не могла, что окажется в Сказочной стране и отважится бросить вызов Злыдням. Рядом с Машей мягко ступала кошка Дуся, храбро задрав хвостик и восхищаясь собственным мужеством. Куклаваня, Ученичкин и Оля ехали верхом на дракончике. Пыхалка был серьёзен как никогда. Дракончик думал о том, как огорчится его мама, когда узнает, что он вместе со своими друзьями отправляется в крепость Злыдней.

Пыхалка подошёл к скале, где был его дом, и тихо произнёс:

 

Открывай ворота

Ключиком-замочком,

Золотым платочком

 

Валун отъехал в сторону, зажглись факелы. Сова Фима грустно захлопала тяжёлыми веками. Дракониха стояла у фонтана и смотрела на Пыхалку. Ему показалось, что глаза у мамы красные или, может, это просто отсвечивают факелы?

— Мама, мы...— начал было Пыхалка, но дракониха прервала его. Она уже все знала.

— Когда?

— Завтра утром!

Дракониха ахнула и обняла Пыхалку своими мягкими лапами. Подошёл дед Горыныч. Обе его головы были низко опущены:

— Мы знали, что рано или поздно так случится. Существовало старое пророчество о девочке и юном дракончике, которые победят Злыдней.

— Будьте осторожны! Завтра утром мы проводим вас до Мёртвых гор. Дальше вы должны будете идти одни.

— А почему про нас не сказано в пророчестве? — возмутились Дуся и Куклаваня.— Чем мы хуже?

Всю ночь длились приготовления, никто не спал. Синеуса и Трувора решили с собой не брать. Путешествие было очень опасным. К слову сказать, зайчики не слишком-то и рвались сразиться со Злыднями.

Рано утром Горыныч довёл Машу и её друзей до Мёртвых гор. Дальше идти он не мог из-за наложенного на всех взрослых обитателей Сказочной страны заклятия.

Мертвые горы поражали своей высотой и неприступностью. Казалось, они упираются в небо. Их вершины скрывали облака. Наверх вела только одна узенькая скалистая тропинка, местами совершенно незаметная. Видно было, что по ней уже очень давно никто не ходил.

— Какие они себе горищи отгрохали! — восхитился пупс.— Начинаю жалеть, что я не горный козел.

— У тебя была возможность остаться козликом. Странно, что ты ею не воспользовался,— сказала кукла Оля.

Маша, Пыхалка, Куклаваня, Оля и Ученичкин поднимались по скалистой тропинке. Дуся шла впереди. Она была самая ловкая из всех и не боялась высоты. Пупс и Оля большую часть пути проехали на спине у дракончика. Их короткие ножки не позволяли им передвигаться достаточно быстро. Иногда тропинка подводила к самой круче и тогда приходилось идти, прижимаясь спиной к скале. Нельзя было смотреть вниз: начинала кружиться голова и запросто можно было сорваться. Но друзья знали, что в Сказочной стране отвага никогда не остается без награды. Если очень-очень чего-нибудь хочешь, твое желание обязательно сбудется.

Часов в одиннадцать дня Куклаваня стал требовать второй завтрак:

— Положим, утром мы уже завтракали. Но у нас, культурных людей, полагается ещё и второй завтрак.

Путешественники не стали останавливаться ради второго завтрака. Времени у них было не так уж и много. До темноты нужно было пройти как можно больше. Куклаваня решил устроить завтрак на ходу. Он раскинул на спине Пыхалки скатерть-самобранку:

— Сейчас закажу варенья банок пять! И шоколаду с коврижками!

Но оказалось, что скатерть готовит только национальные русские блюда, а именно: щи и кашу. В крайнем случае пельмени.

— А если я не хочу щей? — возмутился Куклаваня.— Если я хочу варенья?

Подниматься по тропинке в гору было очень утомительно. Маша, Дуся, Пыхалка и Ученичкин устали. Только Куклаваня и Оля, которые успели вздремнуть на спине у дракончика, сохраняли бодрость и настаивали на продолжении путешествия без привала. Остальные же просто с ног валились.

Друзья вышли к ручью. Это был неглубокий быстрый ручеёк, журчащий по каменистому склону горы. У ручья Маша и Пыхалка устроились на отдых. Кошка и Ученичкин зашли по колено в воду, чтобы умыться. Вдруг Дуся вскрикнула и выпрыгнула из ручья. Маша и Пыхалка подбежали к ней:

— Что случилось, Дуся? Что ты увидела?

— Смотрите! На нашем берегу ручья цветы есть, а на том нет. Здесь вода светлая, а там тёмная!

И правда, на той стороне ручья, где стояли путешественники, зеленела трава и росли цветы, а на противоположной трава пожелтела, а цветы завяли. Там начинались земли Злыдней. Только сейчас друзья по-настоящему поняли, насколько опасным было затеянное ими путешествие.

— Куклаваня, тебе страшно? Мне очень,— прошептала Маша.

— Ещё бы,— сказал пупс.— Но ты не бойся. У нас есть суперкошка Дуся! С ней мы не пропадём... Эй, Дуська, чего ты дрожишь? Держи хвост пистолетом.

После привала путешественники переправились через ручей по перекинутому бревну и ступили на землю Злыдней. Бревно, по которому они перешли, сразу же смыло волной. Обратного пути не было. Оставалось идти только вперёд.

— Теперь хочешь-не хочешь, а придётся стать героями,— заявил Пыхалка.— Другого выбора у нас нет.

Чем ближе подходили друзья к крепости Злыдней, тем безжизненней и каменистей становился вид. Исчезли трава, цветы и деревья. Скалы становились всё выше. Тропинка сужалась и под конец пропала совсем.

Незаметно наступил вечер, а до крепости Злыдней друзья так и не добрались. Стало ясно, что заночевать придется в Мёртвых горах под открытым небом.

— Звучит очень даже перспективненько! — сказал Куклаваня.— Обожаю спать на свежем воздухе: ветерок, прохлада... И комаров нет. Это Оля у нас любит букашек-таракашек, а я их просто не выношу.

— Ночевать в Мёртвых горах! Бр-р! ещё неизвестно, кто кого найдёт первым: мы Злыдней или они нас! — поёжился Ученичкин.— Ну и попали же мы в переделку.

Друзья стали располагаться на ночлег, стараясь при этом вести себя как можно тише, чтобы не привлекать внимания. Каждый шорох в горах разносился стократным эхом, отражаясь от каменных стен ущелья.

День быстро гас. Наступил наконец тот момент, когда солнце и месяц встречаются на короткое время на небе, а потом расходятся, как случайные знакомые. Взошли звёзды. Приближалась ночь. Маше захотелось забраться с головой под одеяло, но одеяла-то как раз и не было.

— Самое злыдненское время! — прошептала кукла Оля и прижалась к Куклаване.— Не егози, пупсина, дай погреться!

— Неплохо бы развести костер,— предложила Дуся и зябко поёжилась.

— Прошлой ночью у камина было так хорошо... Ученичкин вскочил на ноги и радостно хлопнул в ладоши:

— Вот оно! Эта мысль вертелась у меня уже давно, но я никак не мог её поймать! Костёр! Злыдни боятся яркого света. Нужно много света! Развести огонь, и как можно скорее! А то у меня неприятное ощущение, что мы здесь не одни.

— И у меня! — прошептала кукла Оля.— Кажется, что тут ещё кто-то есть и наблюдает за нами.

Друзья кинулись собирать хворост, но ничего не нашли. В самом деле, откуда же взяться сухим палочкам и веточкам в горах, где не растёт ни куста, ни деревца?

— Что делать? Нет дров — нет костра! — воскликнула Маша.— Мы не можем развести огонь! Не можем отпугнуть Злыдней!

В наступившей тишине явственно прозвучал чей-то зловещий смех.

 

ПРИКЛЮЧЕНИЯ МИХРЮТКИ В МОСКВЕ

 

 Михрютка, сестрёнка Пыхалки, очень старалась во всём быть похожей на девочку. Она смогла так удачно перевоплотиться, что даже ссадина на коленке у неё была там же, где и у Маши. Но одно дело внешнее сходство, удавшееся дракончику как нельзя лучше, и совсем другое дело внутреннее: характер, манера поведения, любимые словечки — всё то, по чему родители узнают своих детей так же безошибочно, как по лицам и росту. Об этом Михрютка, разумеется, не задумывалась, но была полна рвения сыграть роль Маши так, чтобы никто не заметил отсутствия девочки.

Михрютка выросла на Буяне и знала о людях только по рассказам дедушки Горыныча и Бабы Яги, которые, состарившись, последние лет семьсот-восемьсот безвыездно жили на острове. В их представлениях люди все ещё ездили на телегах и обносили свои города высоченными стенами и рвами. Михрютка хотела увидеть, как изменились города за последнее время, тем более, что Пыхалка вернулся оттуда с ворохом новых впечатлений и бесконечных историй. Она с радостью согласилась заменить Машу на время, пока девочка гостит в Сказочной стране.

Когда Пыхалка и дракониха улетели, Михрютка помахала им на прощанье и решила прогуляться по городу. То, что на улице стояла ночь, не остановило её. В комнате родителей было тихо. Слышалось только лёгкое похрапывание папы.

— А раненько утречком я вернусь! Никто и не заметит, что я немножечко отсутствовала,— пообещала себе Михрютка.

Хлопать входной дверью было опасно: родители могли проснуться, и она решила вылезти через окно. Если бы в ту минуту какой-нибудь случайный прохожий поднял голову, то увидел бы, как из окна девятого этажа вылетел серебристо блестевший в лунном свете дракончик. Коснувшись асфальта, он превратился в девочку в джинсах и белой кофточке. Но прохожих в этот час на улице уже не было, и никто этого не заметил. Михрютка засмеялась, поправила причёску и отправилась на прогулку по ночному городу.

Было очень тихо и пустынно. Светофоры мигали жёлтым светом. Город казался совершенно необитаемым. Михрютка даже почувствовала разочарование. Никаких приключений.

Из окна она видела, что где-то довольно далеко, в центре города, горят рекламные вывески и высвечивается прожекторами какая-то крепость с красными стенами. Михрютка не знала, что это Кремль, но красностенная крепость напомнила ей те неприступные города, о которых рассказывал дедушка Горыныч. Михрютке захотелось рассмотреть красностенную крепость поближе, и она направилась в сторону Красной площади. По пути Михрютка похлопывала ладонью по крышам припаркованных возле домов автомобилей, заставляя сигнализацию истошно голосить, выть и визжать. Михрютка не задумывалась над тем, что мешает людям спать. Просто ей было весело и хотелось шалить.

Когда она проходила узеньким тёмным переулком, где не горело ни одного фонаря, к ней, шатаясь, подступил здоровенный пьяный дядька и, не разглядев в темноте девочку, попросил хриплым голосом прикурить.

— Пожалуйста! — Михрютка рада была ему помочь, но так как спи-чек у неё не оказалось, то она выдохнула тонкий раскаленный язык пламени в метр длинной, голубоватый на конце, как пламя автогена. Сигарета пьяного мгновенно вспыхнула и моментально сгорела. Пьяный посмотрел на Михрютку двоящимся взглядом, извинился и побрёл прочь:

— Пр-ростите! Мне пор-ра! Срочные дела!

— Рада была помочь! — Михрютка пошла дальше.

Чем ближе к центру города, тем оживлённей становились улицы. Около гостиниц и ресторанов толпились люди и хлопали дверцы автомобилей. Михрютка останавливалась у красивых рекламных вывесок, разглядывала подъезды театров. На острове Буяне ей никогда не приходилось встречать ничего подобного, и, естественно, у маленького драконёнка разбегались глаза. В центре Москвы есть на что посмотреть.

Из одного окна до Михрютки донеслись запахи кухни. Они будоражили и привлекали. Михрютка вспомнила, что давно ничего не ела. Ведь пока она летела над океаном из Сказочной страны, успела проголодаться.

Девочка подошла к подъезду и толкнула дверь. Над дверью светилась надпись: ресторан «Лукоморье». У самого входа, заложив руки за спину, стоял пузатый швейцар с красным лицом и в красном пиджаке.

— Что тебе надо, девочка? — спросил он, загораживая дорогу.

— Я Михрютка, то есть, Маша,— представилась она.

— Иди отсюда, Маша. Тебе пора спать.

— Не похоже, чтобы вы были хозяином трактира,— догадалась Мих-рютка.— Скорее всего вы просто сторожевой дядька.

Сторожевой дядька нахмурился и протянул руку, чтобы вытолкать нежелательную посетительницу, но замер с вытаращенными глазами — девчонка исчезла.

Михрютка прошла в ресторан и села за свободный столик. Она опять сделалась видимой. Тотчас к ней подскочил развязный официант в русской рубашке и с салфеткой в руках.

— Ты с кем, девочка? Как ты сюда вошла? Это тебе не детский сад. Почему ты не делаешь баю-бай в кроватке?

— Принесите мне горчицы! — велела Михрютка.

— Горчицы? — удивился официант.

— Неужели у вас в трактире нет горчицы?

— У нас не трактир. У нас ресторан «Лукоморье»,— оскорбился официант.

— И много народу вы уже уморили своим луком, пройдохи? — спросила Михрютка.— Так будет горчица или нет?

— Хорошо. Горчицы так горчицы,— официант решил подшутить и подмигнул своему напарнику.— Витя, принеси горчицы, и красного перцу захвати. Но учти, девочка, у нас положено съедать все, что зака-зываешь.

Официант усмехнулся. Если эта девчонка хочет горчицы, она её по-лучит.

— Вот вам горчица. Вот перец. Прошу, как вы заказывали.— Он подобострастно поклонился.

— Это совсем другое дело. Сразу бы так.— Михрютка отправила в рот полную ложку горчицы. Потом закусила красной перчиной. Она облизнулась, заработала ложкой, и баночка с горчицей опустела за минуту. Лицо девочки выражало удовольствие, как будто она лакомилась клубничным мороженым.

Официант позеленел от изумления:

— Не верю! Это не настояшая горчица! Куда они там смотрят в кухне! Я просил горчицы и перца, а мне что дали! — с этими словами официант схватил красную перчину и проглотил. Лицо его мгновенно вытянулось, из глаз брызнули слезы.

— А! Горю! Помогите! — завопил он, бегая вокруг стола.

— То-то и оно,— подтвердила Михрютка.— Хороший перчик. Очень даже. Странно, что он вам не понравился.

Михрютка бросила официанту золотую монету чеканки времен царя Гороха и вышла из ресторана «Лукоморье». Сторожевой дядька в красной куртке всё ещё сидел на своем стульчике у дверей и ошалело тряс головой. Увидев Михрютку, швейцар вскочил со стульчика и устремился к ней, сжав кулаки. Он схватил Михрютку за ворот и потащил к выходу, но неожиданно услышал грозное рычание и обнаружил, что вместо девочки он вцепился в загривок здоровенного тигра, который рычит и хлещет хвостом. Швейцар в ужасе отдёрнул руку. Тигр развернулся, оскалился и стал медленно готовиться к прыжку.

Швейцар задрожал, попятился и притих, как застенчивая мышка. Тигр обнюхал сторожевого дядьку, едва живого от ужаса, и направился по Тверской улице в сторону Красной площади. Отойдя от ресторана, Михрютка опять превратилась в Машу.

Большие часы на Спасской башне показывали три часа ночи.

— Ещё есть время,— решила Михрютка.— Можно немного погулять.

Она взлетела на Кремлёвскую стену и стала перескакивать с зубца на зубец. К ней подошёл милиционер, дежуривший на кремлевской стене, и сделал замечание.

— Маленьким девочкам не положено ночью тут гулять. Если хотите лазать, приходите днём.

— А ты уверен, что я тебе не снюсь? — спросила Михрютка.— Ущипни себя.

Милиционер подумал немного и ушипнул себя за ухо. Тотчас Михрютка исчезла. Мы-то знаем, что она просто стала невидимой, но милиционер этого не знал. Он очень удивился и разжаловал сам себя в младшие лейтенанты за то, что заснул на посту.

Нагулявшись вдоволь по Кремлёвской стене, Михрютка отправилась домой. Она успела как раз вовремя. Мама, пришедшая пожелать ей доброго утра, застала девочку крепко спящей в постели.

— Спит как сурок. Мне стало жалко её будить,— сказала она папе.

— И не надо. Пускай поспит. Оставь завтрак на столе. Встанет — поест...

— Мне вчера звонили из Тулы,— мама озабоченно помешала ложечкой чай.— Сестра отправила к нам Петю. Надеюсь, они не станут ссориться с Машей, как в прошлый раз... Петя приезжает сегодня в одиннадцать утра. Ты встретишь его на вокзале?

 

 

КРЕПОСТЬ ЗЛЫДНЕЙ

 

В темноте раскатился лающий смех. Казалось, он звучит отовсюду, подступает со всех сторон. Над головами Маши и Пыхалки пронеслись какие-то стремительные тени, обдав их резким сырым ветром.

— Мамочки, я боюсь! — Кукла Оля сжалась и закрыла глаза.

Число мелькавших теней увеличивалось. Казалось, небо вокруг за-полнилось ими. В руку Маше впилось что-то острое. Девочка вскрикнула и стряхнула с себя злобный царапающийся комок.

Неожиданно тьму прорезал яркий луч. Все невольно потянулись к свету. Это Куклаваня достал из кармана фонарик и нажал на кнопочку.

— Не мог же я оставить его дома, его бы обязательно кто-нибудь стянул? — сказал Куклаваня.

В луче фонарика на мгновение появилась маленькая оскаленная мордочка с полукруглыми ушами и прищуренными черными глазками.

— Летучие мыши! — воскликнул Пыхалка.

Попав в полоску света, летучая мышь заметалась и слепо ткнулась в скалу. Зловещий смех оборвался. Несколько мышей стремительно налетели на Куклаваню, стараясь вырвать у него из рук фонарик, но Пыхалка отогнал их языком пламени. Ещё одна ослеплённая мышь врезалась в камни и упала. Остальные трусливо отлетели в сторону и притаились где-то на границе света.

— Уф! — с облегчением выдохнула кукла Оля.— Я думала нам конец. Наверное, это и есть Злыдни.

— Нет,— сказал Пыхалка.— Летучие мыши помогают им, но они не Злыдни.

Тихо подкралась Дуся. Глаза кошки светились зелёным огнём, и она была напряжена, как на охоте:

— А где Ученичкин? Минуту назад он был здесь!

Гномик исчез. Только на земле валялся его красный колпачок.

— Ученичкин! Ученичкин! Где ты? — позвали друзья.— Летучие мыши! Они утащили гномика! Какой ужас!

— Сейчас искать его бесполезно.— Пыхалка задержал Куклаваню, который размахивая фонариком, разгонял летучих мышей.— Утром начнём поиски. Хотя скорее всего гномик уже в крепости у Злыдней.

Друзья не смогли найти ни одной маленькой веточки для костра. В Мёртвых горах ничего не росло, кроме чахлой травы и колючек.

Всю ночь Куклаваня очерчивал фонариком круги, не давая летучим мышам приблизиться. Только свет и редкие струйки огня, которые выпускал Пыхалка, мешали воющим от злобы мышам накинуться на путешественников.

Дул ледяной ветер. В утробе скал что-то грохотало. Было холодно и страшно. Уже под утро в фонарике у Куклавани стали садиться батарейки. Луч потускнел, и было ясно, что он вот-вот погаснет. Мыши тоже это почувствовали. Они перестали выть, и опять зазвучал их лающий смех. Фонарик слабел на глазах, его тонкий лучик иссякал. Все прижались друг к другу, приготовившись защищаться, но в это мгновение восходящее солнце пробилось сквозь скалы.

— Рассвет! — Маша засмеялась.— Ну что, вредины, получили?

Летучие мыши завыли, застонали и исчезли вместе с уходящей ночью. Быстро светало. Куклаваня выключил фонарик, хотя в этом не было необходимости: он и без того погас бы.

— Ку-ка-ре-ку! — закричал Пыхалка.— С добрым утром!

— Чего ты раскудахтался, Пыхалка? Решил прикинуться курицей-несушкой? — поинтересовался Куклаваня.

— Петухи всегда возвещают рассвет. Ты что не знал? — удивился дракончик.

Кошка Дуся разглядывала свое отражение в лужице:

— Не потускнели ли мои глазки? Не вылезла ли шерстка? Как я выгляжу?

— Вполне узнаваемо. Могло быть и хуже,— утешил её Куклаваня.— Я однажды видел кошку, которая упала в цемент. Ты выглядишь намно-го лучше, чем она.

— Что я нашла! Родник! — воскликнула кукла Оля. Из скалы тонкой струйкой бил родник. Там, где его брызги попадали на землю, росли трава и цветы, такие же прекрасные, как и в Волшебной долине. Кукла Оля подбежала к роднику и умылась.

— Сейчас станешь козлёночком или даже крокодильчиком. Знаем мы эти роднички,— злорадно заметил пупс. После истории с заколдованным яблочком Бабы Яги, превратившим его в козлёнка, Куклаваня с подозрением относился к плодам и родничкам Сказочной страны. Но ничего плохого с Олей не случилось. Напротив, она почувствовала себя свежей и отдохнувшей. Словно и не было ужасной бессонной ночи с летучими мышами и таинственными шорохами. Её щеки зарумянились, а глаза заискрились. Оля превратилась в такую красавицу, что глаз не оторвать. Вода в роднике была волшебной!

— Ой, Оля, как ты изменилась! — восхитилась кошка Дуся. Оля посмотрелась в зеркальце и охнула. Чудеса, да и только! Она и прежде была хорошенькой, но теперь из зеркальца на неё глядела писаная красавица, о которых говорят, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Даже Куклаваня вынужден был это признать:

— Совсем неплохо! Вот уж от кого не ожидал! — проворчал он.

— Это родник живой воды! Мне о нём рассказывал дедушка! — крик-нул дракончик. Пыхалка вбежал в струю, и его чешуя засверкала и заискрилась так, что слепило глаза. Пыхалка обрызгал друзей водой из родника. Через минуту все уже плескались в струе живой воды, толкались, брызгались, резвились. Только кошка Дуся мялась на берегу, не решаясь войти в воду. Дусе, конечно, очень хотелось похорошеть, но она терпеть не могла купаться. Но под конец и Дуся не выдержала. Она зажмурилась, закрыла лапой нос и прыгнула в воду. Окунувшись, Дуся быстро выскочила и посмотрелась в зеркальце. В зеркальце отразилась мокрая кошка с тоненькими лапками и отяжелевшим от воды хвостом.

— Мяу! Мало! — Дуся нетерпеливо отбросила зеркальце в сторону и опять кинулась в родник. Куклаваня, Оля, Пыхалка и Маша уже вволю накупались, набрызгались и вышли на берег сушиться, а Дуся все ещё не вылезала из воды и мелко-мелко дрожала от холода.

— Ты вся синяя! — крикнула ей Маша.— Вылезай — простудишься!

— Н-не п-простужусь! — деревянными губами произнесла Дуся.

— Бедная мокрая кошка! — пожалел Куклаваня.— У тебя не жизнь, а сплошное мученье. Помнишь, как ты красилась перекисью в блондинку и что из этого вышло?

— К-красота требует жертв,— страдальчески промяукала Дуся.

Пыхалка посмотрел на солнце:

— Если мы хотим попасть в крепость Злыдней до заката, то нам пора выходить.

Друзья засобирались. Они извлекли царапающуюся Дусю из ручья, вытерли её скатертью-самобранкой, напоили горячим чаем, чтобы она не простудилась, и продолжили свой путь.

Они шли по узенькой тропинке, петлявшей между высоченными скалами. Местами из трещин в камнях пробивался чертополох и несколько желтоватых травинок. Солнце пекло вовсю, и если бы не купание в источнике живой воды, то у путешественников запросто мог бы случиться солнечный удар.

— Интересно, куда прячутся летучие мыши днем? — спросил Куклаваня.

— Куда-нибудь в очень тёмное место, в пещеру или в дупла,— сказал Пыхалка.

— Так неинтересно,— расстроился Куклаваня.— Ты не должен был мне подсказывать. Я бы сам догадался.

Тропинка в очередной раз круто повернула и... путешественники вышли на поляну, которую со всех сторон окружали острые зубцы гор. В центре поляны, мрачная и замшелая, грозно возвышалась крепость, та самая, которую показало волшебное блюдечко Бабы Яги.

— Вот она, крепость Злыдней,— тихо проговорил Пыхалка.— Отсюда ещё никто не возвращался.

— Чего же мы ждём? Вперёд! Бросим Злыдням вызов! Я прогнал летучих мышей, прогоню и Злыдней! — Куклаваня так и рвался в бой.— Где наша мокрая кошка-освободительница? Что-то я не вижу воодушевления в её глазах.

Куклаваня хотел шагнуть с тропинки на поляну, но дракончик удержал его зубами за рукав курточки:

— Подожди. Это не просто лужайка. Здесь под каждой травинкой капкан, а под каждым камнем волчья яма с кольями.

— Ишь ты! — поразился Куклаваня.— Просто как мои противогостевые ловушечки. А я думал, что первый догадался, как отваживать незваных гостей.

— Должен же быть проход между ловушками,— Маша обвела взглядом поляну.— Сами же Злыдни как-то проходят.

— У меня идея,— сказала кукла Оля.— Пусть Пыхалка посмотрит на лужайку сверху. В том месте, где часто ходят, должно быть что-то вроде тропиночки из примятой травы.

Дракончик заработал крылышками и поднялся над полянкой. Он взлетел так высоко, что казался с земли просто маленькой точкой.

— Я нашёл тропинку,— крикнул он, спускаясь.— Идите за мной, но не отступайте в сторону ни на шаг.

— Молодец, Пыхалка! Ты просто чудо! Любая красавица, даже первая в мире, будет счастлива поцеловать тебя,— кошка Дуся под-бежала к Пыхалке.

— Уж лучше он поцелуется с носорогом.— Куклаваня вклинился между кошкой и дракончиком.— Правда же, Пыхалка, ты лучше поцелуешься с носорогом, чем с Дусей?

— Мне в общем-то все равно,— ответил засмущавшийся Пыхалка.

Вытянувшись цепочкой, друзья осторожно двинулись вслед за дракончиком по едва приметной в траве тропинке. Справа и слева были ловушки. Кое-где земля осыпалась и видны были острые колья волчьих ям. Маша заглянула в тёмное нутро одной такой ямы, но внезапно поскользнулась на мокрой траве.

— Ой, держите меня! — закричала Маша, теряя равновесие и падая в чёрную пасть ямы.

 

УКРОЩЕНИЕ ВРЕДНОГО МАЛЬЧИШКИ

 

Михрютка отбросила одеяло так, что оно закачалось на люстре, и вскочила с кровати. Хорошо, что мама, зашедшая к ней утром, не заметила главного: Михрютка лежала под одеялом в джинсах и кроссовках. Она только что вернулась с ночной прогулки и даже не успела раздеться. Как только мама ушла, Михрютка оглядела комнату, увидела на зеркале красивую заколку-бант и скрепила ею сзади волосы. Полюбовавшись собой в зеркало, она отправилась на кухню знакомиться с родителями Маши.

— Доброе утро, Маша! Тебе очень идет этот бантик! — сказали мама и папа.

— Это я и сама знаю,— буркнула Михрютка.— Что новенького?

Папа и мама с удивлением посмотрели на неё и рассмеялись:

— Хорошо, что ты уже не хандришь! Мы хотим тебя обрадовать: сегодня приезжает Петя, твой двоюродный брат.

— Я рада. А когда он уезжает? — поинтересовалась Михрютка.— Скоро?

От Пыхалки она слышала о противном мальчике Пете, досаждавшем Маше и кошке Дусе и напустившем на игрушки своих гадких солдатиков.

— Не ссорься с Петей. Помни, что он у тебя в гостях,— сказала мама.

— Интересно, а Петя-то будет помнить, что он у меня в гостях? — про-ворчала Михрютка.

К счастью, родители торопились на работу и слушали дочь не слишком внимательно. Иначе они заметили бы сильные изменения в характере Маши. Ведь скопировать характер не так легко, как внешность.

Папа заехал на вокзал и привёз Петю домой. В поезде Петя ехал один. Родители отправили его одного при условии, что в Москве Петю встретят. Пете было десять лет, это был тощий узкоплечий мальчик, раздражительный и задиристый. На Михрютку, или, как он думал, на Машу, Петя смотрел как на пустое место. Ещё бы! Она была младше его на два года!

— Привет, мелюзга! — бросил Петя, едва переступив порог.— Где моя комната?

Михрютка несколько минут молча разглядывала его с разных сторон. На лице у неё было написано крайнее любопытство.

— Так ты и есть Петя? Ну-ну! Скажи, Петя, ты когда-нибудь моешь уши? Можешь не отвечать. Я и так вижу, что нет.

Петя вытаращил глаза на Машу. Он не привык, чтобы с ним так разговаривали:

— Ах ты мелочь с косичкой! Скажи спасибо, что я сегодня добрый.

— Вот как? — удивилась Михрютка.— Так значит, ты ещё бываешь злым? Кто бы мог поверить? У тебя такой невинный младенческий вид.

Глаза Пети округлились от злости. Как, какая-то восьмилетняя мелюзга смеет называть его, десятилетнего Петю, младенцем! Ну сейчас он её научит себя вести!

— Ну как? Рады встрече? Вдвоём вам будет веселее.— Папа как раз в эту минуту зашёл в комнату. В его присутствии лицо у Пети момен-тально стало заискивающим. Он был очень хитрым мальчиком. Но стоило маме или папе отвернуться или уйти в другую комнату, как Петя начинал щипаться, выкручивать руки или толкаться. А потом стоял с таким невинным видом, что нельзя было даже вообразить, что он на такое способен.

Вот и сейчас Петя подождал, пока взрослые уйдут на работу, а потом решил проучить Машу. Петя придумал запереть её в кладовке: «Пускай посидит там до вечера! Сразу научится себя вести!»

Чтобы заманить Михрютку в кладовку, Петя пошел на хитрость:

— Маша! Прости, что я тебя дразнил. Давай мириться!

— Давай! — согласилась Михрютка.— Хотя мы в общем-то и не ссо-рились. Михрютка была отходчивым драконёнком и легко прощала маленькие обиды. «Может быть, Петя не такой уж и плохой? — решила она.— С прошлого раза он мог исправиться».

— Не покажешь ли ты мне квартиру? Где у вас кладовка? Я у вас кое-что забыл и думаю, что это кое-что должно быть там,— продолжал осуществлять свой коварный план Петя.

Михрютка успела уже изучить расположение комнат в квартире и была рада помочь. Она привела Петю к кладовке.

— А что там внутри? Можно посмотреть? Только ты первая заходи. А то я ещё споткнусь обо что-нибудь,— Петя пропустил Михрютку вперёд.

— Пожалуйста! — Михрютка сделала шаг в кладовку. Тотчас Петя навалился на дверь и запер её на задвижку.

— Ха-ха! — Петя пакостно засмеялся.— Вот и торчи теперь там до вечера. Неужели ты думала, я на самом деле собрался с тобой дружить, козявка?

Из кладовки не донеслось ни звука.

— Ты слышишь, Машка? — повысил голос Петя.— Я не выпущу тебя. Будешь торчать там весь день! А сам набезобразничаю в твоей комнате и скажу — это ты!

Опять Пете никто не ответил. Похоже было, он говорит сам с собой. Ему стало досадно, и он заглянул в кладовку, чтобы посмотреть, чем занимается там эта козявка и почему она молчит. То, что он там увидел, поразило его. Кладовка была пуста.

— В чём дело? — забормотал Петя.— Отсюда же нет выхода, я знаю. И спрятаться некуда.

Он вошёл в кладовку и обшарил все углы, но не нашёл ничего похожего на маленькую девочку. Петя ещё больше удивился, когда дверь кладовки вдруг захлопнулась перед самым его носом. Он толкнул её раз-другой. Ничего не выходит — заперто на задвижку. Петя понял, что его одурачили. «Но как Машке это удалось? Куда она спряталась?»

Конечно же, вы уже догадались, что Михрютка просто-напросто сделалась невидимкой и тихонько прошмыгнула мимо Пети, пока он искал её.

— Выпусти меня немедленно! Я тебя вздую! — требовал Петя и стучал кулаками в дверь.

— Тогда какой смысл мне тебя выпускать, если ты меня вздуешь? — хладнокровно спрашивала Михрютка.

— Открой сейчас же! Или пожалеешь!

— Обещай, что не станешь пакостничать!

— Я тебе все косы поотрываю! — кричал Петя.

— У тебя есть время до вечера, чтобы передумать,— Михрютка хо-тела уйти.

— Обещаю, обещаю! Не стану пакостничать! — Петя опомнился и схитрил. Когда Михрютка открыла дверь, Петя выскочил из кладовки красный и злой. Он схватил с подоконника домик куклы Оли и при-нялся отковыривать у него трубу. Петя хотел довести Машу до слёз, а ничто так не обижало девочку, как попытки испортить её игрушки. Обычно Маша пыталась остановить Петю, а он бегал по комнате и дразнил её.

Но сейчас Маша, с точки зрения Пети, вела себя необычно. Она не стала вырывать кукольный домик у него из рук или хныкать. Ни слова не говоря Михрютка подошла к Пете, подняла его за пояс брюк и посадила на шкаф. Всё было проделано быстро. Петя даже удивиться не успел. Он решил, будто оказался на шкафу случайно, может быть, даже сам влез на него как-нибудь незаметно для себя. Он спрыгнул со шкафа и кинулся на Михрютку. Со своими ровесниками-мальчишками и тем более с теми, кто постарше, Петя никогда не дрался, потому что они могли дать ему сдачи, но младших мальчиков и девочек обижал с преогромным удовольствием.

— Сейчас ты у меня схлопочешь! — Петя подбежал к Михрютке и хотел схватить её, но вдруг... Петя глазам своим не поверил. На месте Михрютки оказался дракон в серебристой чешуе. Петя замер с открытым ртом и едва не упал в обморок.

— Мамочки! Спасите! — закричал он и бросился наутёк, но зацепился ногой за порог и растянулся во весь рост.

Со страхом Петя смотрел, как дракон приблизился к нему и выпустил струю пламени.

— М-маша, эт-то т-ты? — едва выговорил Петя.

— А то кто же! Обещай, что никогда не будешь обижать девочек! Помни, что любая из них может превратиться в дракона, как и я!

— Н-не верю! — упрямился Петя.

— Тогда я откушу тебе голову! — Дракончик открыл пасть с тре-угольными зубами. Его острые, как ножи, клыки клацнули около Петиного уха.

— Теперь верю, верю! — закричал Петя.— Теперь верю! Никогда больше не стану обижать девочек! И п-портфели стану н-носить!

И Петя в самом деле больше не обидел ни одной девочки. Бывало, ему очень хотелось это сделать, но он вспоминал огнедышащего дракона и вместо того, чтобы стукнуть девочку, заискивающе бормотал:

— Давай я понесу твой портфель!

 

 

ПОДЗЕМНЫЕ ЛАБИРИНТЫ

 

Маша поскользнулась на мокрой траве и едва не упала в чёрную пасть волчьей ямы с выступающими на дне острыми кольями. Но, к счастью, дракончик в последнюю секунду ухватил её зубами за платье.

— Пыхалка, ты меня спас! — Маша обняла Пыхалку за шею.

— Пустяки! — Дракончик сиял от счастья и гордости.— Я готов спасать тебя хоть каждый день.

— Вот этого не надо,— попросила Маша.— Не каждый день!

— Осторожно! Не сворачивайте в сторону! Один неверный шаг, и нам не выбраться! — дрожащим от волнения голосом предупредил Пыхалка, который шёл впереди. За ним след в след друзья пробирались по полянке, буквально начиненной страшными ловушками. Стояла жуткая тишина, и слышно было, как шуршит под ногами трава и трутся о подошвы крошечные камешки. Неожиданно раздался ужасный грохот. Маша закрыла глаза. Она была почти уверена, что Куклаваня попал в западню: свалился в яму или был подброшен в воздух мощной секретной пружиной. Но тут она услышала смех пупса и его радостный возглас:

— Что, перепугались? Это всего навсего мои карманы задребезжали. Гвоздики, молоточки, баночки-скляночки и прочие очень нужные штучки. Давненько собирался навести в карманах порядок, да всё как-то недосуг.

Путешественники приблизились к воротам крепости, но тут дорогу им преградил ров. Вернее, это был даже не ров, а зловонное болото. Посреди болота квакала лягушка.

— Царевна, а царевна! — позвала Дуся.— Можно вас на минуточку? Не могли бы вы подсказать нам, как перебраться на другую сторону?

Лягушка посмотрела на Дусю мутными глазами-пуговками и нырнула в тину. Кошка поняла, что обозналась.

— Я думала, все лягушки заколдованные царевны,— разочарованно протянула Дуся.

Путешественники не знали, как переправиться через болото к крепости и опустить на ржавой цепи подъёмный мост. Поперек рва лежало старое сухое дерево, очень непрочное на вид. Чтобы решиться ступить на него и пройти над болотом, требовалось немалое мужество.

Дуся дотронулась до ствола лапой, проверяя насколько он надёжен. Потом она, балансируя хвостом, пошла над болотом. На самой середине Дуся покачнулась и едва не упала. У всех перехватило дыхание. Но в последний момент кошке удалось вцепиться когтями в дерево. Труха и сучки так и посыпались в болото, но Дуся была уже в безопасности. Перебравшись через ров, она прыгнула на старое зубчатое колесо подъёмного моста и повисла на нём всей тяжестью. У кошки было довольно отваги, но силёнок, чтобы сдвинуть колесо с места, ей явно не хватало. Дусе на помощь пришёл Пыхалка. Он перелетел через ров и встал рядом с Дусей.

— А раньше нельзя было догадаться? — язвительно спросила кошка.

— Меня учили пропускать даму вперед,— ответил дракончик.

— А если бы я свалилась в болото?

— Не беспокойся, я уверен, что вытащил бы тебя,— успокоил её Пы-халка.

Дуся и дракончик навалились на колесо подъемного моста. Ржавая цепь скрипнула, мост начал опускаться.

Друзья подошли к воротам крепости. Куклаваня пристроился на руках у Маши и оттуда оглядывал местность. Кукла Оля восседала на спине у дракончика и с любопытством крутила головой:

— Вот она, крепость Злыдней!

— Ты это в сотый раз повторяешь,— засмеялся Куклаваня.— Можно подумать, мы считаем, что пришли на плодоовощную базу.

После некоторого колебания Маша ступила за ворота. Внутренний дворик крепости выглядел необитаемым. Пахло сыростью и ещё чем-то затхлым, как в старых подвалах.

— Когда-то давным-давно здесь жил один удалившийся от дел царь... Свое царство он отдал дочери и её мужу, а сам поселился в этой крепости,— прошептал Пыхалка.— А потом появились Злыдни и все в ужасе покинули город.

Во дворе крепости валялись в беспорядке полусгнившие остовы телег, лошадиные кости и ржавые рыцарские доспехи. Друзья с трепетом смотрели на остатки былого величия.

— А з-здесь з-забавненько! — Куклаваня потеснее прижался к Маше.

Неожиданно раздался скрежет. Ворота закрылись, путь назад был отрезан.

— Мне страшно! — задрожала кукла Оля.

Пыхалка оглядел замшелые крепостные стены.

— Мы должны найти вход в подземные лабиринты. Наверное, там Злыдни прячут Ученичкина, кота Мяуна и Алёнушку.

— Какую Алёнушку? — спросила Дуся.

— Алёнушку Прекрасную... Ты что, забыла?

— Прекрасную...— завистливо повторила Дуся.— Неужели её так все и называют Прекрасной? Какая у неё нескромная фамилия! Я бы, например, не хотела, чтобы меня называли Евдокией Прекрасной! И не уговаривайте! Нет, нет и ещё раз нет! — И Дуся огляделась, проверяя, не собирается ли кто-нибудь её уговаривать.

— Постой, Пыхалка,— удивилась Маша,— почему ты думаешь, что чудовища живут именно в лабиринтах, а не здесь, в этой крепости?

— Тут под землёй целый каменный город с лабиринтами и подземными ходами,— сказал Пыхалка.— Мне дедушка рассказывал. Потайные дороги пронизывают не только Мёртвые горы, но и почти весь остров Буян. Как иначе удавалось бы Злыдням незамеченными проникать по ночам в Сказочную страну?

Путешественники двинулись вдоль замшелой крепостной стены, продираясь сквозь густой колючий кустарник, которым зарос покинутый город. В одном месте Маша увидела в стене дубовую дверь с медными фигурными украшениями. К ней вела едва заметная тропинка. Маша только хотела дотронуться до двери, как она распахнулась, словно приглашая войти.

— Фигушки! — рассмеялся Куклаваня.— Мы и двух шагов не пройдем, а дверь — хлоп! — и мы в западне!

Но любопытство оказалось сильнее, и друзья поддались искушению узнать, что скрывается там во тьме. Ступенек было так много, что лестница казалась бесконечной. Свет еле-еле пробивался через крошечные оконца. С крепостных сводов капала вода.

— Мне надоели эти ступеньки! — пожаловалась кошка Дуся.— У меня уже весь лак с коготков слез!

Но вот лестница закончилась. Путешественники оказались на каменистом полу в самом начале тёмного и мрачного коридора со множеством ответвлений и дверей. В коридоре мерцал странный зеленоватый свет. Присмотревшись, друзья увидели на стенах множество крошечных светлячков, копошившихся в щелях между камнями и отблескивающих зеленоватыми спинками.

Путешественники сделали с десяток шагов и в нерешительности остановились, не зная, куда идти дальше. Они оказались в самом настоящем лабиринте, как и предупреждал их дракончик. Коридоры пересекались, путались, а многие из них заканчивались тупиками.

— Отсюда и за тысячу лет не выберешься! — жалобно промяукала Дуся. — Вот ужас!

Маша успокаивающе погладила её по мягкой спинке:

— Я читала какую-то книжку про лабиринты. Там автор рассказывает, что делать, если вы попали в такую переделку.

— И что же?

— Автор пишет: «Дорогой читатель! Выбраться из лабиринта невозможно, поэтому лучше туда не забираться».

— Ерунда! Доверьтесь мне! Я вас выведу! — Куклаваня хлопнул в ладоши.— Раз, два, три, четыре, пять, мы идём во тьме плутать! Главный закон лабиринтщиков таков: если хочешь попасть туда, куда тебе нужно, иди совсем в другое место.

— Ты ещё объявление напиши. «Прогулка по лабиринтам. Экскурсовод Иван Сусанин». Я с тобой не пойду, пупсина! Лучше я здесь по-дожду, а пока приготовлю обед,— кукла Оля расстелила скатерть-самобранку.

— Ну и не надо! — махнул ручкой Куклаваня.— Нам же лучше! На нашу долю подвигов больше достанется.

И он решительно направился в один из коридорчиков. Дуся, Пыхалка и Маша двинулись за Куклаваней, понадеявшись, что он в самом деле смыслит в лабиринтах. Оля примостилась на крошечной складной табуреточке, которую всюду носила с собой, и закрыла глаза. Через час она услышала приближающиеся шаги. Из дальнего коридорчика вышел Куклаваня и протопал вперёд, не замечая Оли. За Куклаваней доверчиво следовали Маша, Дуся и Пыхалка.

— Эй! — крикнула Оля.— Куда это вы собрались?

Маша обернулась и увидела куклу Олю, которая, подперев голову руками, спокойно сидела на своей табуреточке и ела пирожок.

— Как ты сюда забрела? Ты же не пошла с нами? — удивилась Маша.

— Никуда я не забредала. Я вас здесь ждала. Я слишком хорошо знаю вашего вожатого, чтобы допустить, что он вас хоть куда-нибудь выведет,— Оля ткнула пальцем в сторону пупса.

— В мои расчёты вкралась ошибочка! — запротестовал Куклаваня.— Мы должны были повернуть в седьмой тоннель после девятого поворота, а повернули в девятый тоннель после четырнадцатого поворота. Ура! Вперёд! На штурм лабиринта!

Он побежал по коридорчику, но, обернувшись, увидел, что остался в одиночестве. Куклаваня накуксился, топнул ножкой, но вернулся к друзьям.

— Подвинься! — Пупс толкнул Олю и примостился рядом с ней на табуреточке.

Дракончик Пыхалка разочарованно оглядел коридоры лабиринта и сдул с лапы не в меру шустрого светлячка:

— Что будем делать? Как отсюда выберемся? Нам обязательно нужно найти Злыдней, пока не наступила ночь. Обязательно!

— Почему? — удивилась Маша.

— Потому что ночью Злыдни нас сами найдут,— объяснил Пыхалка.

— Ты, Пыхалка, во всем умеешь увидеть приятные стороны! — улыб-нулась Маша.— Не мы их, так они нас. Звучит премиленько!

Дуся брезгливо мяукнула и почесала лапкой спину.

— Чего чешешься? Блохи? — оживился Куклаваня.

— Нет, светлячки...— обиделась Дуся.

— А...— разочаровался пупс.— Ну да ничего. У тебя все ещё впереди.

Куклаване стало холодно, и он спрятал руки в карманы. Неожиданно он нашарил там небольшую картонную коробочку.

— Спички! Кто бы мог подумать! Я думал, что потерял! Давненько я не забредал в этот кармашек.

Куклаваня чиркнул спичкой, и в подземелье замка Злыдней вспыхнул маленький огонек. Маша, Пыхалка и кукла Оля как зачарованные смотрели на крошечное живое пламя. Они заметили, что огонёк всё время отклоняется в сторону одного из коридоров.

Пыхалка вскочил на ноги:

— Я понял! Сквозняк! Он укажет нам выход из лабиринта. Нужно идти туда, куда отклоняется пламя.

Пупс отбросил догоревшую спичку в сторону:

— Опять хорошая идея пришла в голову не мне! Что-то у меня сегодня с головой не ладится.

— Наверное, вата отсырела.— предположила Оля.

 

 

МИХРЮТКА НА ПОПЕЧЕНИИ У АВДОХИНОЙ 

 

После того, как его укротили, Петя сильно переменился. Это был уже не прежний пакостный и драчливый мальчишка, а мальчишка хорошо выдрессированный.

Когда Петя попытался пожаловаться родителям на Машу и рассказал, что она схватила его и посадила на шкаф, а потом превратилась в огнедышащего дракона, ему не поверили и назвали фантазёром.

— Никогда не думал, что Петя — такой... такой впечатлительный мальчик,— сказал папа, когда они с мамой остались одни.— Среди родственников с твоей стороны попадаются иногда довольно странные.

— Это возрастное,— предположила мама.— Пете нужно есть больше витаминов и чаще бывать на свежем воздухе. Тогда ему перестанут мерещиться дракончики.

Погостив несколько дней в Москве, Петя уехал в Тулу. Причем на сей раз он отправлялся домой с большим удовольствием. Михрютка проводила его до дверей:

— Всего хорошего, Петя! Приезжай еще!

Петя кисло посмотрел на Михрютку и вслед за папой полез в лифт.

После его отъезда Михрютка смогла продолжить свои ночные прогулки по Москве, а днём не без успеха разыгрывала роль Маши.

Но как-то вечером родители пришли с работы грустные и немного обеспокоенные.

— Знаешь, доченька, мы с папой должны поехать в командировку от института. Через три дня вернёмся и привезём тебе подарки.

— А я с кем останусь? Бабушка же в доме отдыха! — Михрютка уже достаточно вошла в роль маленькой девочки и знала, что нужно спрашивать в таких случаях.

Мама прижала её к себе и поцеловала:

— Мы попросили побыть с тобой Антонину Петровну Авдохину. Ты её знаешь. У неё квартира этажом ниже. Она — милая женщина и согласилась за тобой присмотреть.

— А она меня не растерзает? — Михрютка помнила, что рассказывал ей об Авдохиной Пыхалка.

— Не думаю, что она тебя растерзает,— успокоил Михрютку папа.— Если бы это произошло, нам было бы очень жаль.

Тут раздался звонок в дверь. Это пришла Авдохина. На лице у неё было написано столько рвения, что Михрютка даже слегка испугалась. В руках у Авдохиной была сумка с молочными пакетами, майонезом и яйцами, которых хватило бы, чтобы накормить десяток голодных культуристов.

— Дитю надо хорошо питаться. Что-то оно у вас больно тощее.— Авдохина ущипнула Михрютку за щеку сухими жилистыми пальцами. Михрютка показала Авдохиной язык.

— Маша к вам ещё не привыкла, Антонина Петровна.— Мама умоляюще посмотрела на Михрютку.— Она послушная девочка и не доставит вам хлопот. Мы вернёмся очень скоро. Большое спасибо, что вы согласились остаться с ребенком.

Михрютка нахмурилась и дернула маму за руку:

— Не обзывай меня ребенком. Я уже взрослая.

— Она шутит! Она у нас большая шутница,— неестественно засмеялась мама.

— Обещай мне быть послушной! — попросил папа, когда они с мамой были уже на пороге.

— Я буду послушной до жути! — пообещала Михрютка. И надо сказать, она выполнила свое обещание.

Мама поцеловала её и выскользнула из квартиры. Они опаздывали на поезд.

Едва за родителями захлопнулась дверь, как усердная Авдохина приступила к выполнению добровольно взятых обязанностей по воспитанию ребёнка. Авдохина никогда не была замужем и не имела детей, но зато у неё были свои взгляды на то, что можно ребёнку и чего нельзя.

Она усадила Михрютку на стул, дала ей по пакету молока в каждую руку и стого-настрого наказала:

— К окну не подходить — вывалишься, со спичками не играть — сгоришь, из незнакомых пузырьков не пить — отравишься, в ванной не засыпать — утонешь.

— А что можно? — спросила Михрютка.

— Сидеть на стуле и пить молоко! — сказала Авдохина.

— А я не захлебнусь? — с тревогой спросила Михрютка.

— Захлебнёшься — откачаем!

Запугав таким образом Михрютку, Авдохина вздохнула и с чувством выполненного долга отправилась на кухню хлопать дверцами холодильника.

— Ай-яй-яй! — донесся её возмущенный голос.— Бедные вы мои! Никаких молочных продуктов! И зачем вам столько горчицы?

После кухонной ревизии Авдохина обошла все комнаты и нашла, что они очень захламлены и неприбраны.

— Как можно воспитывать ребёнка в таких условиях! Родители называется! А если этот чемодан со шкафа упадет дитю на голову?

— Уже падал,— отмахнулась Михрютка.— Вы не беспокойтесь, он пустой!

Авдохина всплеснула руками:

— Нет, нет и нет! Мы не можем оставаться в этой квартире! Поживёшь у меня. Хоть три дня проведёшь в нормальных условиях! У вас совершенно антипедагогическая обстановка.

— Какая, какая обстановка? — переспросила Михрютка, любившая узнавать новые слова.

— Самый настоящий бедлам! Содом и Гоморра!

Чем дальше, тем непонятнее. Михрютка не стала переспрашивать, боясь запутаться ещё больше.

— У вас, кажется, была кошка. Как там её? Дуся, Тося? Где она? Её тоже нужно взять с собой,— Авдохина заглянула под кровать.

Михрютка призадумалась. Ей с большим трудом удавалось скрывать от родителей Маши отсутствие Дуси и то благодаря замечательной способности драконов превращаться. Она и не предполагала, что Авдохина вспомнит о кошке.

— Кыс-кыс-кыс! — загудела басом Авдохина, заглядывая под кровать.— Кыса-кыса! Иди сюда!

— Она в соседней комнате. Я её сейчас найду.— Михрютка выскочи-ла в коридор, и через секунду в комнату вошла кошка.

— Мяу! Мяу!

Авдохина нагнулась, схватила кошку и засунула её под мышку.

— Домашнее животное здесь! — крикнула она.— Теперь остался ребёнок. Где ты, ребёнок?

Кошка озабоченно завозилась и стала вырываться. Ведь Михрютка не могла одновременно быть и Дусей, и девочкой. Не отпуская кошку, Авдохина отправилась по комнатам в поисках Маши:

— Куда запропастилась эта девчонка? Похоже, она вздумала играть со мной в прятки. В наше время дети были совсем другими, послушными, порядочными.

И Авдохина с удовольствием вспомнила своё детство. Как она и шесть её сестричек смирненько сидели на табуреточках, а мама читала им вслух кулинарную книгу. То-то было время! Авдохина ностальгически высморкалась.

— Где ты, Маша? Уж не выпала ли ты в окно, непослушная девчонка?

Авдохина забеспокоилась и подбежала к окну. Но непохоже было, что из окна кто-то выпадал.

Михрютка поняла, что ей нужно срочно что-то предпринять. Пока Авдохина будет держать кошку, никакой Маши она не найдет.

— Мяу!!! — взвыла кошка и вырвалась из рук.— Мяу!!!

Кошка шмыгнула в дверь прежде, чем Авдохина успела вновь её поймать.

— Безобразие! Непослушные кошки! Непослушные девочки! — всплеснула руками расстроенная Авдохина. Она кинулась было из комнаты, но тут дверь открылась и вошла Михрютка:

— Вы меня звали? Мне показалось, что я слышала ваш голос.

— Где ты была? — набросилась на девочку Авдохина.— Я тебя обыс-калась!

— На кухне.

— Неправда, я смотрела.

— Ну хорошо, я была в туалете,— сказала Михрютка.— Не могла же я кричать оттуда. Это было бы нарушением приличий.

Авдохина успокоилась.

— А где кошка? Спряталась? — спросила она.

— Дуся боится выходить из квартиры. Может, оставим её здесь? — предложила Михрютка.

— Ладно, налей ей молока на блюдце. Всё равно за вами двоими мне не уследить,— согласилась Авдохина.

В её квартире стоял такой порядок, что от неожиданности можно было сделаться заикой на всю жизнь. Все сияло и блестело. На спинках стульев ничего не висело. На кухонном столе не было ни крошки, а раковина сверкала как новая. Все носило отпечаток какой-то прижизненной музейности.

Михрютка замерла посреди комнаты, боясь сделать хотя бы шаг и нарушить этот устоявшийся окаменевший порядок, где каждая вещь была на своём месте и словно бы кричала: не трогай меня! не пачкай меня! Потом Михрютка все-таки пришла в себя и попыталась присесть на диван, застеленный красным покрывалом с золотыми рыбками.

— Не вздумай! — испугалась Авдохина.— Помнёшь! Неужели нельзя посидеть на стуле? И покрывало сбережёшь и осанку сохранишь.

На кухне Авдохина нацепила на Михрютку фартук и поставила перед ней глубокую тарелку с молочным супом. Сама Авдохина села напротив, подперла голову руками и стала безотрывно смотреть на девочку. Она явно собралась ждать, пока Михрютка закончит есть.

— Пока все не съешь — не встанешь из-за стола. Тебе нужно расти!

— А что, от молочного супа растут? — удивилась Михрютка.— Вот уж не подумала бы. Он такой противный!

— Ешь, ешь! — строго сказала Авдохина.— Помни, когда я ем, я глух и нем! Будешь кушать много молочных продуктов и вырастешь!

Михрютка отправила в рот ложку супа, потом другую и... вдруг принялась расти. Вначале она выросла только самую чуточку, потом сантиметров на двадцать-двадцать пять. Потом на полметра. Михрютка увеличивалась прямо на глазах, и вот она уже заполнила всю кухню. Авдохина, не веря своим глазам, смотрела на девочкувеликаншу, которая упиралась головой в потолок и сосредоточенно уписывала суп.

— Кажется, я чуточку подросла. Калорийный попался супик! — наивно сказала Михрютка.

В глазах Авдохиной отразился ужас, и она начала медленно сползать под стол.

— Это ужасно,— бормотала она.— Я знала, что молочные продукты полезны детям, но не до такой же степени. Это все акселерация виновата! Или я сплю, и мне всё это снится?

Желая убедиться, что она не спит, Авдохина потрясла головой и окунула палец в кипящий чайник.

— А-а-ай! — Авдохина вдруг увидела, что великанша исчезла, а напротив сидит маленькая худенькая девочка и с недовольным видом болтает ложкой в тарелке с супом.

— Кажется, вы задремали, несчастненькая Антонина Петровна! — сказала сочувственно Михрютка.— Нелегко вам дается воспитание детей.

 

ВЫХОД ИЗ ЛАБИРИНТА

 

Следуя за дрожащим огоньком спички, Маша, Пыхалка, Куклаваня и Оля выбирали коридоры лабиринта. По скользким сырым стенам плясали шаткие тени. Тускло мерцали в трещинах копошащиеся светлячки. Пол, выложенный каменными плитами, гулко отзывался на каждый, даже самый осторожный, шаг. Ощущение было таким, будто путешественники идут по тонкой корочке льда, а под ними метры и метры мутной воды, затягивающей пучины.

Спичек в коробке у Куклавани было совсем немного, и друзья наделали лучинок из карандашика, который пупс нашел у себя в кармане.

— Стойте! — воскликнула вдруг Дуся.— Здесь провал!

Куклаваня высветил большой пролом в каменном полу. Если бы не предупреждение видящей в темноте Дуси, друзья один за одним, не успев даже вскрикнуть, сорвались бы в эту трещину.

— Ого-го! — выдохнул Пыхалка.— Интересно, ямка глубокая? Глубоко было бы падать?

— Сейчас узнаем! Есть один способ,— Кукла Оля подняла небольшой камешек и бросила его в чёрный провал. Напрасно они ждали хоть какого-нибудь звука. Камешек исчез бесследно. Пропасть была поистине бездонной. У Маши замерло дыхание, когда она представила себе, что бы могло случиться, если бы Дуся вовремя не заметила грозившей им опасности.

— Нужно перебраться на ту сторону...— после некоторого молчания сказал Пыхалка.— Обратной дороги нам уже не найти.

Пупс зажёг ещё одну лучинку, чтобы получше рассмотреть препятствие. Провал в полу был не слишком широким: не больше полутора метров. В школе на уроках физкультуры Маша прыгала и дальше. Но когда под тобой раскинулась бездонная пропасть, условия трудно назвать обычными. К тому же прыгать приходилось не в освещённом зале, а в зловещей тьме лабиринта.

— Перед нами открывается великолепная возможность стать героями,— ободрил всех Куклаваня.— Для кого прижизненно, а для кого и посмертно. Я ещё никогда не был героем посмертно! Любопытненькое, должно быть, ощущеньице.

— Я уверен, что перелечу на ту сторону вместе с Олей и Куклава-ней, — подумав, произнёс дракончик.— А вот тебя, Маша, мне не под-нять. Ты слишком тяжёлая.

— Сама перепрыгну! — не очень твёрдо заявила Маша.— Во всяком случае, попробую.

— Попробуй-попробуй! — приободрил её пупс.— Кто знает, может и получится, не с первой попытки, так с третьей.

Куклаваня боялся за Машу и за шутками пытался скрыть свое беспокойство.

— Не пугай меня, пупс. Чем дольше мы будем здесь стоять, тем страшнее мне станет,— попросила Маша.

— Я прыгаю! — кошка Дуся, мяукнув, перелетела на другую сторону провала.

— Всё в порядке! — донёсся из темноты её голос.— Я уже здесь!

Пыхалка посмотрел на Машу, ободряюще ткнулся ей в шею холодным носом и подставил спину кукле Оле и пупсу. Маша видела, как мерцающий огонёк отделился от края, на секунду завис в воздухе, описал дугу и погас уже на том краю провала.

— Я буду светить тебе! — крикнул пупс, зажигая лучинку.— Прыгай на огонёк!

Маша разбежалась и, стараясь не думать ни о чем страшном, сильно-сильно оттолкнулась от пола. В полёте она закрыла глаза. Какое-то мгновение ей казалось, что она летит бесконечно. «Я падаю?» — подумала Маша. Девочка сшибла с ног пупса и расцарапала колено, приземлившись на другой стороне провала. Но теперь пропасть уже не казалась ей ужасной.

Отдохнув немножко и набравшись сил для дальнейшего путешествия, они продолжили блуждания по лабиринту.

Спички в коробке пупса стали заканчиваться, и их зажигали только при раздвоении коридоров, чтобы правильно определить путь. В остальное же время идти приходилось в темноте, ощупывая руками влажные стены. Впрочем, нашёлся и ещё один способ, как не затеряться в лабиринте. Обнаружила его кукла Оля:

— Если Куклаваня говорит вправо, нужно идти влево. Если говорит прямо, нужно поворачивать. Если говорит «идём вперёд» — нужно идти назад. Он ни разу ещё не угадал правильно.

— Ты ничего не понимаешь! — заявил пупс.— Ты глупая и неблаго-дарная.

Вдруг при вспышке спички в проёме стены высветился жёлтый череп и кости. Скелет был прикован к потолку железной цепью.

— Мамочки! — взвизгнула Дуся. Маша зажмурилась. Куклаваня уронил спичку, и она потухла. Сразу стало темно.

— Что это было? — испуганно спросил Пыхалка.— Давайте взглянем ещё раз.

Куклаваня дрожащими пальцами поднес огонек поближе к скелету. Все увидели табличку с какими-то буквами.

— Зо-оло-гический ка-би-нет шко-лы но-мер пять,— прочитала по складам Оля.

— Я думала взаправдашний,— облегченно вздохнула Маша.— Слава Богу, что это не так.

Путешественники отправились дальше, всё ещё неприятно поражённые тем, что увидели.

— У меня заканчиваются лучинки! — сказал неожиданно Куклаваня.— Осталось всего две.

Все невольно представили, что случится, когда погаснет последняя, и они останутся затерянными в самой середине мрачного лабиринта без всякой надежды выбраться. Но тут впереди блеснул свет.

— Мы выбрались из лабиринта! — обрадовалась кукла Оля.

— На твоём месте я бы не был так в этом уверен. Помни, что мы все ещё в крепости Злыдней. Здесь нас могут ждать какие угодно ловушки,— предостерег её дракончик.

Друзья побежали вперед, туда, откуда пробивался свет. Они очутились в гроте, который искрился тысячами изумрудов и алмазов. Их было такое множество, что самих стен было не видно — только море переливающихся камней. Маша остановилась, поражённая открывшейся картиной. В центре грота сверкал правильными гранями громадный бриллиант.

При виде стольких драгоценностей у Куклавани разгорелись глаза.

— Чудесненько! Давайте делить барыши! — запрыгал от нетерпения пупс.— Чур, тот изумрудик мой, и этот тоже, и этот!

И Куклаваня стал набивать карманы алмазами и изумрудами.

— Какие из них дороже? За что больше дадут? — беспокойно спрашивал он.

— Зачем тебе столько? — удивилась Маша.— Что ты собираешься покупать?

— Океан варенья и гору печенья! — заявил пупс.— А тебе, Маша, я так и быть подарю игрушечные пласмассовые часики, если ты меня очень попросишь.

— А мне что подаришь? — полюбопытствовала кукла Оля.

Куклаваня с подозрением уставился на неё:

— Если хочешь меня разорить, так и скажи! Фигушки! На чужой каравай рот не разевай! Ты меня не обанкрутишь!

Маша и Пыхалка не удержались от смеха. Уж очень потешен был жадничающий пупс.

Вдруг друзья услышали громкое «ах!» и испуганно обернулись. Из маленькой дверки в углу сокровищницы вышла красивая девушка с длинной русой косой до пояса.

— Что вы тут делаете? Уходите немедленно! Злыдни вот-вот придут!

Пыхалка подбежал к девушке:

— Алёнушка! Это ты? А мы тебя искали!

Чешуя Пыхалки сверкала, как будто сама была драгоценной. Алёнушка обняла дракончика и поцеловала в мордочку.

— Я по тебе соскучилась, Пыхалка. Но как ты сюда попал? Или тебя тоже утащили Злыдни?

— Мы пришли сюда, чтобы победить их!

— Ничего не получится. Злыдни очень сильны и обладают волшебными чарами,— покачала головой Алёнушка.— Никому с ними не справиться. Ну скажите скорее, как там мой братец Иванушка?

— Ему без вас никак,— ответила кукла Оля.— В избушке такой беспорядок, что просто ужас! В скворечнике ворона поселилась, а сам Иванушка целыми днями на дудочке играет.

Алёнушка пригорюнилась. По щеке у неё скатилась большая слеза. В том месте, где она капнула на пол, пол задымился. Слеза прожгла в камне глубокий след. Куклаваня сразу отдёрнул ножку.

—Те ещё слёзки! — пробормотал пупс.— Не хотел бы я, чтобы меня так обрыдали.

— Ты что, пупсина, не слышал, что слёзы — главное оружие жен-щин? — удивилась кошка Дуся.

Алёнушка перестала плакать и деловито вытерла лицо кружевным платочком:

— Скорее прячьтесь, малыши. Если Злыдни почуют вас, то не оставят ни косточки. Они и меня не съели только потому, что я им стряпаю, и вдобавок занимаюсь русским языком с их безграмотной дочкой.

— А как же кот Мяун? И Ученичкин? — с беспокойством спросила Дуся.

— Их пока не съели. Злыдни хотят заставить Мяуна рассказывать сказки, а он не соглашается. А Ученичкин такой маленький, что из него и бульона не сваришь.

Куклаваня перестал распихивать по карманам изумруды. Он и так от их тяжести едва стоял на ногах.

— А как выглядят Злыдни? — спросил он у Алёнушки.

— Отвратительно! Они громадные, грубые. Особенно берегитесь их глаз! Они обладают колдовской силой. Ни в коем случае нельзя поддаваться искушению посмотреть Злыдням в глаза! Сразу же теряешь волю. Самые большие медведи из Говорящего леса шли, как послушные овечки, прямо в кипящий котёл, заворожённые красным взглядом Злыдней.

— У них красные глаза? — Дуся от удивления присела на задние лапки.— Вот ужас! Голубоглазый брюнет — это красиво, сероглазый — ещё куда ни шло, но красноглазый... Фу!

— Почему ты думаешь, что они брюнеты? — поинтересовалась Маша.— Может, они блондины?

— Фу! — сказала Дуся.— Фу, и ещё раз фу!

— А как победить Злыдней? Должно же у них быть уязвимое мес-то? — заволновался Пыхалка. Не успела Алёнушка ответить, как все алмазы и изумруды в сокровищнице замерцали кровавым светом.

— Злыдни идут! Прячьтесь скорее! Может, они вас не почуют! — Алёнушка поспешно провела друзей в маленький чуланчик за сокровищницей и велела запереться изнутри.

Камни ещё раз кроваво вспыхнули, и в сокровищницу вошли Злыдни. Маша посмотрела в щёлочку и вздрогнула от ужаса. Злыдней было трое. Злыдень, Злыдниха и их дочка, гигантские, с острыми как ножи кривыми клыками, длинными до земли когтистыми лапами, лохматые на спине и с голыми животами. Они походили на ночной кошмар. В их движениях было что-то размеренное, устрашающее, пугающее и завораживающее одновременно.

Злыдень повёл носом, и его красные глаза зажглись.

— Чу! Человеком пахнет! Не было ли здесь кого? — подозрительно спросил он у Алёнушки. К счастью, в этот момент дочка Злыдня расхохоталась:

— Ты, папик, сказок начитался. Это там всегда говорят: «Чу-чу! Русским духом пахнет! Не было ли здесь кого!»

— Что ты на папочку накинулась? — взревела Злыдниха.— Уж он и постращать не может. Во всем ты его ограничиваешь! На то он и Злыдень, чтобы стращать.

Чудовища вытащили откуда-то деревянный стол и стулья. Они явно не перегружали себя лишней мебелью.

— Алёнка, обед! Живо! Не понравится твоя стряпня — сама станешь обедом! Хы-хы-хы! — потребовал Злыдень.

Алёнушка принесла обед. Это был тяжеленный кабан, зажаренный на вертеле. Алёнушка едва его дотащила. Никто из Злыдней и пальцем не пошевелил, чтобы помочь. Они знай только поторапливали её.

Маша и Пыхалка по очереди подглядывали в щёлку. Они увидели, как умяв полкабана, Злыдень поковырялся в клыках зубочисткой размером со столовую ложку, откинулся на спинку стула и захрапел. Но поспать ему не удалось, потому что дочка треснула папочку кулаком по уху:

— А сказку! Ты обещал мне после обеда сказку! Хочу ска-аазку!!!

Злыдень проснулся на мгновенье, покрутил ошалело головой и опять захрапел. Возмущённая дочка собралась уже огреть его недоеденной кабаньей ногой, но Злыдниха поймала её за руку:

— Перестань, хулиганка! Ты не видишь: папочка устал?! Вот мы тебе подзатыльников надаём!

— Ничего он не устал! Это я устала,— раскапризничалась дочка.— Думаете просто было тащить этого противного котишку? Он всю дорогу царапался, а теперь обиделся и не желает рассказывать сказки. Вот возьму и отрежу ему хвост!

Подошла Алёнушка с заплаканными глазами и поставила на стол кастрюлю с киселем. Злыдни накинулись на кисель и стали его жадно глотать. После кабана у них появилась страшная жажда. Злыдень проснулся и прямо-таки засопел от наслаждения, наливаясь киселём.

У Куклавани даже слюнки потекли. Вот уже два дня скатерть-са-мобранка поила его одним только квасом, а тут кисель! Да ещё яблочный! Самый любимый! Пупс порылся в котомке, которую собрала в дорогу Баба-Яга, и извлёк оттуда шапку-невидимку. Раз! Куклаваня нахлобучил её на голову и сразу исчез.

— Остановись, пупс! — прошептала Маша.— Не делай этого!

Шапка-невидимка оказалась Куклаване велика. Она немедленно сползла ему на нос, и передвигаться пупсу пришлось наощупь. Натыкаясь на стены, он выскочил из чуланчика. Маша и Пыхалка успели только быстренько затворить за ним дверь. На них-то не было шапки-невидимки.

— Сколько геройства, а всё из-за чего? Из-за киселя! — вздохнула кукла Оля.— Это так похоже на пупса.

Куклаваня побежал по сокровищнице. Злыдни с беспокойством и страхом следили за тем, как позвякивают рубины. Раньше им ничего подобного не приходилось видеть. Злыдень привстал, сделал несколько шагов и растянулся на полу, как будто зацепился за что-то.

Кружка с киселем оторвалась от стола, наклонилась и забулькала. Видно было, как кисель льётся из кружки, но ни капельки не пролилось на стол. Чудеса, да и только! Злыдниха и её дочка, оправившись от стра-ха, схватились за скатерть и дёрнули её, надеясь поймать невидимку.

 

 

КНЯЗЬ ПИРОЖЕВСКИЙ, МИХРЮТКА И АВДОХИНА

 

 Утром того дня, когда Авдохина взялась присматривать за Михрюткой, её сосед Пирожков возвращался с расширенного заседания Общества неравнодушных жильцов или ОНЖ, которое сам же и основал. Это благодаря Пирожкову все скамеечки возле дома были перекрашены в бледно-оранжевый цвет и пронумерованы латинскими цифрами от 1 до 10. Причем на некоторых скамеечках красовались надписи «Места для женщин с детьми и пенсионеров».

Прежде чем вызвать лифт, Пирожков открыл почтовый ящик, и из газеты неожиданно выпал в высшей степени странный конверт с оттиснутым на нём золотым гербом в виде короны. Пирожков даже присел от любопытства, рассматривая конверт. Желая продлить удовольствие, он не стал распечатывать письмо тотчас же, а поднялся в квартиру, надел тапочки, помыл в ванной руки с мылом, поставил чайник и только после этого занялся конвертом. Он был из плотной серой бумаги, продолговатый, с маркой, на которой был изображен царь Александр I. С обратной стороны была большая печать с оттиснутым двуглавым орлом.

— Фу ты-ну ты! — заинтригованно прошептал Пирожков и осторожно разрезал конверт ножницами. В конверте лежал толстый, из дорогой бумаги лист:

КНЯЗЮ ПИРОЖЕВСКОМУ

МИЛОСТИВЫЙ ГОСУДАРЬ, В СВЯЗИ С РАЗБОРКОЙ СТАРЫХ АРХИВОВ ВЫ ОБНАРУЖЕНЫ ПОТОМКОМ СТАРИННОГО РОДА КНЯЗЕЙ ПИРОЖЕВСКИХ. ПРОСИМ ВАС ПРИНЯТЬ УЧАСТИЕ В ДВОРЯНСКОМ СОБРАНИИ, КОТОРОЕ СОСТОИТСЯ В НАШЕЙ РАЙОННОЙ БИБЛИОТЕКЕ ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОГО ИЮНЯ. ЕЩЁ РАЗ ПОЗДРАВЛЯЕМ, ВАШЕ СИЯТЕЛЬСТВО

С дворянским приветом, граф Сидорчукский.

 

Пирожков перечитал письмо трижды. Вначале у него мелькнула мысль, что это розыгрыш, но потом он что-то стал смутно припоминать. Вспомнил, к примеру, что в буфете у него лежит старинная ложечка с гербом и что его бабушка любила иногда блеснуть французской фразой непонятного содержания, когда сам Пирожков, будучи ещё дитём, барабанил по сиденью стула пионерские марши. Вспомнил Пирожков и дедушку с неестественно прямой осанкой и седыми усами. Говорили, что он был полковником в Первую мировую войну.

Пирожков забеспокоился и забегал по квартире. На дне старого бабушкиного чемодана после продолжительных поисков он нашёл несколько фотографий незапамятной давности и пожелтевшее письмо к княгине Пирожевской.

Весь день Пирожков ходил как потерянный, держась руками за голову. Постепенно он свыкся с мыслью о своем дворянстве, и его согнутая спина мелкого служащего выпрямилась в восклицательный знак.

Михрютке не стоило большого труда убедить Авдохину, что быстрорастущая девочка той просто приснилась. Авдохина сама согласилась с этим очень скоро и даже поставила себе на лоб холодный компресс.

— Ох-ох-ох! — вздыхала она.— С детьми столько мороки. В другой раз ни за какие сокровища не возьмусь! И не уговаривайте! Легче работать в буфете на вокзале, чем смотреть за одним-единственным дитём.

Михрютка хлопотала возле Авдохиной и держала в руках мисочку с водой для холодных компрессов.

Тут раздался звонок в дверь. Авдохина, все ещё продолжая охать, пошла открывать. Неожиданно охи сменились ахами.

— Ох-ох-ох! Ах-ах-ах!

Михрютке стало любопытно. Она выскочила в коридор и выглянула из-за авдохинской юбки. Она увидела в дверях Пирожкова. Пирожков был в чёрном пиджаке и белой морской фуражке. На рукаве пиджака краснела повязка «Добровольный дружинник». В руках он держал букет искусственных гвоздик, которые с галантным видом совал Авдохиной прямо в нос. В довершении всего от Пирожкова далеко распространялся пьянящий запах одеколона «Гвоздика».

Засмущавшаяся Авдохина понюхала крашеные гвоздики и сказала:

— Оч-ч-чень мило. Спасибо. Я поставлю в воду.

Пирожков щёлкнул комнатными тапочками, поклонился и проговорил, напирая на р-р:

— Разрешите отрекомендоваться. Моё высокоблагородие князь Пирожевский.

Авдохина поплотнее прижала мокрый платок ко лбу. Вот уж денёк выдался. Вначале девочки растут как на дрожжах, а потом сосед по площадке оказывается князем. Не соскучишься.

— Князь Пирожевский? Это что, «Розовые слоны. Часть вторая»? — спросила Михрютка, пролезая вперёд.

Пирожков не удостоил Михрютку ответом и только произнёс нечто среднее между «фу» и «фи».

— Если вы князь, то где ваша карета? — продолжала неугомонная Михрютка.— Карета для князя — всё равно как документы.

Прежний Пирожков стал бы ругаться и топать ногами, но теперешний князь Пирожевский только гневно сдвинул брови и пасмурно произнёс:

— Ты ещё не доросла до взрослой беседы, деточка. Иди и поиграй.

Пирожков согнул руку калачиком и предложил её Авдохиной:

— Вы не угостите меня чаем, прелестнейшая Антонина Петровна?

Авдохина и Пирожков пропутешествовали на кухню и заперли дверь перед носом Михрютки:

— Там в комнате есть старые журнальчики. Иди посмотри картинки!

Михрютка надулась. Она прыгнула на диван и поджала под себя ноги.

— Ни за какие коврижки не буду с ними больше водиться!

Минут десять Михрютка, скучая, просидела на диване. Но потом она вдруг просияла. Михрютка подскочила к окну и распахнула его настежь.

 Пирожков в это время сидел на кухне с Авдохиной и пил чай, держа чашку рукой с оттопыренным мизинцем.

— Меня словно осенило! — рассказывал он.— Князь Пирожевский — это я! И бабушка у меня была княгиня, и прабабушка, и прапрадедуш-ка — все князья.

Авдохина кивала и подливала соседу чаю.

— Право неудобно как-то...— стеснялся Пирожков.— Пожалуйста, мне четыре кусочка сахара, если вам, конечно, не жалко.

В это время в комнате неожиданно потемнело. Авдохина и Пирожков разом взглянули в окно и остолбенели. Прямо напротив восьмого этажа в воздухе болталась карета с дворянским гербом на позолоченной дверце. «Карету его высокопревосходительству князю Пирожевскому!» — донёсся звучный голос.

— Я эт-то не заказывал!..— закричал Пирожков дребезжащим тенорком, показывая пальцем на карету. — Вы эт-то уберите. Мы эт-то не позволим! Над нами шутить не положено!

Дверца кареты захлопнулась, колёса закрутились, и она унеслась по воздуху так же стремительно, как и появилась. Уже после того, как карета исчезла, Авдохина обнаружила, что сидит на коленях у Пирожкова и льёт из заварного чайничка прямо ему за шиворот. Пирожков же теребит повязку почётного дружинника и безостановочно повторяет: «Дождик, дождик, лей, лей, лей...»

Пирожков и Авдохина не видели, как в соседней комнате Михрютка быстро закрыла за собой окно.

Авдохина соскочила с колен Пирожкова и принялась вытирать соседа кухонным полотенцем. Пирожков часто-часто моргал длинными загнутыми вверх ресницами (представьте, у него оказались красивые ресницы!) и с благодарностью смотрел на Авдохину. Потом он произнёс фразу, которая показалась Авдохиной ужасно умной. «Всё не случайно! Всё очень даже не случайно!» — сказал Пирожков.

— Как там девочка? — всполошилась вдруг Авдохина.— Она, конечно, жутко перепугалась!

Пирожков и Авдохина прибежали в соседнюю комнату и обнаружили, что Михрютка сидит на диване и тихонько рассматривает какой-то журнал с картинками.

— Ты ничего не видела... э-э... необычного? Карету, которая висела за окнами? — спросили её Пирожков и Авдохина.

— Карету? Это вроде розовых слонов или быстрорастущих дево-чек? — заинтересовалась Михрютка.

Пирожков и Авдохина смутились. Они сообразили, как странно звучат их слова. Вряд ли кто-нибудь поверит.

— Ты только никому об этом не говори, деточка. Ни папе, ни маме, никому,— попросил Пирожков.— Мало ли что привидится двум немолодым людям, которые засиделись за чашечкой чаю? Не правда ли, Антонина Петровна?

— Немолодым людям? — с обидой в голосе повторила Авдохина, услышавшая из всей речи Пирожкова только это.— Говорите лучше за себя. Я бы сказала: одному зрелому мужчине и одной моложавой, хорошо выглядящей даме.

— Хорошо,— согласилась Михрютка.— Я никому ничего не скажу. Ни слова, ни полслова... но только если вы сводите меня в кафе-мороженое.

Во время своих прогулок по Москве Михрютка успела приохотиться к мороженому ничуть не меньше, чем, скажем, к горчице или перцу.

Пирожков и Авдохина вздохнули и согласились. Ничего не поделаешь, если маленькая девочка чего-нибудь хочет, то она всегда найдёт верное средство, как вынудить вас захотеть этого же.

Через полчаса Михрютка уже шла между Пирожковым и Авдохиной, ухватив их за руки и раскачиваясь. Время от времени Михрютка поджимала ноги, повисая на руках у Пирожкова и Аводохиной, и они от неожиданности сталкивались лбами.

Авдохина надела самое лучшее своё платье, шерстяное с отложным воротничком, и сильно надеялась, что Пирожков это оценит. Прежний Пирожков и не заметил бы, но галантный князь Пирожевский воспользовался случаем сказать комплимент:

— Какое у вас платье, Антонина Петровна! Ни за что бы не догадался, что оно старое, если бы моль не проела воротничок.

Авдохина промычала что-то невнятное и дёрнула Михрютку за руку:

— Не балуйся!

До кафе оставалось уже совсем недалеко, когда Михрютка увидела двух рабочих, которые пилили тополь.

— Что они делают? — Михрютка дёрнула Пирожкова за руку.— Дереву же больно!

— Пилят — значит, так положено,— резонно ответил Пирожков и хотел пойти дальше.

— Кем положено? Нужно быть последним дураком, чтобы ополчиться против деревьев! Они же совсем беззащитные! Вели им перестать, ты же князь Пирожевский!

Пирожкову стало совестно. Тем более, что и Авдохина была рядом. Кровь князя-общественника взыграла. Он подошел к рабочим и сказал:

— Не пилили бы вы дерево, ребята! Неудобно как-то. Города нужно озеленять, а не выкорчевывать растительность.

Рабочие покосились на Пирожкова, сплюнули и продолжали терзать тополь. Подбежала недовольная Михрютка со взъерошенными волосами:

— Эй вы! Немедленно перестаньте! Как вы смели ослушаться князя Пирожевского! Оставьте дерево в покое, или оно само за себя постоит!

— Как это оно само за себя постоит? — прогнусавил один из рабо-чих. — У него же рук-ног нет!

— Жалкие трусы! Выходит, вы пилите дерево только потому, что у него нет зубов и клыков! Ну так вот вам! — Михрютка прошептала заклинание. «Жить в Волшебной стране и не научиться колдовать — для этого нужно быть ослом», — иногда говорил дед Горыныч. Михрютка не была ни ослом, ни ослицей и знала несколько несложных заклинаний.

Срубленные и спиленные ветви дерева оторвались от земли и стали надвигаться на рабочих. Раны дерева зарастали на глазах, а увесистые ветви кружились над головами своих мучителей и готовы были каждую секунду отвесить тяжёлую затрещину.

— Помогите! Спасите! — рабочие кинулись бежать, забыв про топоры и пилы. Пирожков и Авдохина не слишком удивились — за последнее время с ними случилось столько чудес, что они успели к ним попривыкнуть.

Михрютка, Авдохина и Пирожков попали в кафе сразу после перерыва. Других посетителей ещё не было, и только уборщица вытирала грязной тряпкой чистые столики. Михрютка подбежала к стойке и притянула к себе листочек с меню. Князь Пирожевский вздохнул, искоса взглянул на Авдохину и достал кошелёк.

— Пятнадцать порций шоколадного мороженого с глазурью, двенадцать сливочных и семь «Пингвинов»,— заказала Михрютка.— А моим спутникам — ведро кофе.

Буфетчица с изумлением привстала на цыпочки и заглянула за стойку, ожидая, вероятно, увидеть там штук двадцать детей дошкольного возраста, но никого не нашла и была сильно разочарована.

— Постойте, постойте,— Пирожков отстранил Михрютку.— Девочка напутала. Нам, пожалуйста, пятьдесят граммов самого дешёвого мороженого и кофе без сахара даме. А мне ничего не надо. Я дома обедал.

Михрютка, Авдохина и буфетчица все вместе уставились на Пирожкова. Пирожков покраснел, вспомнил, что он князь, собрал остатки благородства и произнёс:

— Хорошо... Так и быть, в кофе можете положить сахар.

Михрютка скрестила руки перед грудью и, толкнув Пирожкова плечом, спросила у буфетчицы:

— Вам никогда не встречались розовые слоны? А кареты у вас под окнами не болтались?

Пирожков покрылся испариной. Но неожиданно лицо его стало хитрым:

— Уговорила. Я куплю тебе столько мороженого, сколько ты съешь, но не больше.

Пирожков надеялся, что одной-двух порций будет достаточно. В самом деле, сколько мороженого может съесть восьмилетняя девочка?

Михрютка взяла сливочный пломбир в вафельном стаканчике, медленно поднесла его ко рту и несколько раз вяло лизнула. Пирожков заулыбался. Ещё бы! И одного мороженого не осилила, а заказывала двадцать! Но потом лицо князя вдруг вытянулось. Мороженое в руках у  Михрютки исчезало буквально на глазах. Через минуту от него остался только вафельный стаканчик. Ещё мгновение — пропал и он.

— Вкусное мороженце. Теперь розовое с клубникой,— потребовала Михрютка. После розового с клубникой Михрютка облизнулась:

— Хочу с апельсиновым наполнителем!

— А ты не простудишься? — робко спросил Пирожков.

— После двух-то порций? — засмеялась Михрютка.— Шутишь!

После пятой порции побледневший Пирожков вдруг махнул рукой: «Кутить — так кутить!» Княжеская кровь взыграла, и Пирожков купил бутылку газированной воды.

В течение следующего часа Михрютка съела двадцать порций мороженого и выпила четыре литра газированной воды. Авдохина смотрела на неё с умилением и повторяла:

— Какой хороший аппетит у девочки. Помнится, мы в молодости по полведра молока выпивали у себя в магазине. Тогда молоко ещё было на разлив.

Наконец Михрютка насытилась.

— Ты не безнадёжен. Что-то княжеское в тебе несомненно есть,— похвалила она Пирожкова.

Михрютка, Пирожков и Авдохина вышли из кафе. На улице было тепло и солнечно. С утра прошёл дождь, теперь от асфальта поднималось прозрачное облачко пара. В невысоком кустарнике у дороги копошились воробьи.

— Какие вы забавные! — Михрютка повисла на руках Пирожкова и Авдохиной.— Можно подумать, что вы мои дедушка с бабушкой.

Увидев выражение лиц Авдохиной и Пирожкова, Михрютка рассмеялась.

 

УГРЮМАЯ СЕМЕЙКА

 

Когда Злыдни подбросили Куклаваню на скатерти, Маша едва не вскрикнула, но вовремя зажала рот ладонью. Она знала, что мягкий пупс не ушибётся при падении, но c него наверняка свалится шапка-невидимка. Если это произойдёт, Злыдни схватят Куклаваню и выпотрошат из него всю вату.

Шапка-невидимка в самом деле соскочила с головы пупса, когда он, кувыркаясь, взлетел под потолок. Она упала на пол, но сам Куклаваня как сквозь землю провалился. Злыдни в поисках незванного гостя обшарили всю сокровищницу. И под стол заглядывали, и под стулья, и в кастрюли, и даже в чайные чашки. Но ничего не нашли. Как вдруг их дочка заметила на полу облезшую меховую шапку.

— Смотри, мама, что я нашла! — она моментально напялила эту странную находку на свою котлообразную голову. Не успела дочка это сделать, как немедленно пропала.

— Где ты, дуреха? — испугались Злыдни.— Куда ты подевалась?

— Я здесь! — радостно завопила дочка, появляясь в противоположном конце пещеры.— Здоровская шапочка, правда?

Злыдень кинулся к дочери. Ему самому хотелось примерить чудо-шапку.

— Отдай шапулю папуле! Не смей трогать!

Но прежде чем Злыдень добежал до дочки, она успела нахлобучить шапку-невидимку и словно растворилась в воздухе. Руки Злыдня сомкнулись на пустом месте. Он взвыл от бешенства.

— Ага! — закричала его невидимая дочка, бегая по пещере.— Какая чудная шапочка! Я её теперь всю жизнь не сниму! Никто не заставит меня учиться колдовству и ложиться спать рано, и пить этот скверный кисель, и слушаться вас! Я буду мучить всех подряд, а коту Мяуну отрежу голову, а он даже не узнает, кто это сделал! Да и вам задам хорошенько!

Злыдни гонялись за дочкой, чтобы отнять у неё волшебную шапку, но поймать шалунью в просторной сокровищнице было совсем непросто. Дочка только резвилась и подставляла родителям ножку, чтобы они шлёпались на пол и разбивали носы. Когда ей надоело бегать по сок-ровищнице, она помчалась по запутанным коридорам лабиринта, которые знала, как свои пять пальцев. Взрослые Злыдни едва поспевали за ней, бранясь на ходу. Они хотели поймать дочку и надавать ей воспитательных тумаков, а шапку-невидимку отобрать.

Маша, Пыхалка, кошка Дуся и Оля вышли из кладовки.

— Ну, что я вам говорила! — грустно улыбнулась Алёнушка.— Та ещё семейка. Ни любви, ни уважения... Между собой они ещё кое-как. Ворон ворону глаз не выклюет. А с другими — настоящие звери!

— А где Куклаваня? Куда он запропастился? — Маша оглядела углы сокровищницы.

— Никуда он не денется,— заявила кукла Оля.— Он такой репей, его захочешь — не потеряешь.

— Так-то ты меня любишь! Не ожидал от тебя такого ехидства! — прозвучал тоненький голосок откуда-то сверху.

Маша подняла голову и рассмеялась. На потолке, зацепившись шта-нишками за острый выступающий изумруд висел Куклаваня и шевелил в воздухе толстенькими ножками. Ему крупно повезло. Вместо того, чтобы шлёпнуться на пол и быть разорванным Злыднями, он всё время, пока его искали, болтался под потолком в полной безопасности.

— Прыгай, пупс! Мы тебя поймаем! — крикнула Маша.

— Я бы спрыгнул, да штанишки не пускают! — И Куклаваня стал напевать:

Тили-лим, тили-лим,

Под потолочком мы висим,

Вниз спускаться не хотим...

 

Но тут штанишки пупса затрещали, и Куклаваня упал на руки Алёнушке.

— Надо же! Не уронила! Вот не ожидал! — удивился он.

Алёнушка заторопилась:

— Нужно освободить кота Мяуна и Ученичкина, пока не вернулись Злыдни. Я покажу вам, где их прячут!

Она подвела Машу и Пыхалку к огромному бриллианту в центре сокровищницы:

— Нужно сдвинуть эту глыбу с места. Вход в темницу под ней.

Маша, Пыхалка, Алёнушка, Оля приналегли на драгоценный камень изо всех сил, но не смогли даже пошевелить его.

— Куклаваня, ты не хочешь нам помочь? — прохрипела красная от натуги кукла Оля.

— У меня в штанишках резинка лопнула,— объяснил пупс.— Ты, кстати, не собираешься вдеть мне новую?

— Я вспомнила! — воскликнула Алёнушка.— Как же я сразу не догадалась! Есть секретный механизм, который заставляет бриллиант перемещаться. Злыдни всегда запирали меня в кладовке, чтобы я не подглядела, где находится этот секретный механизм.

Маша, Алёнушка и кукла Оля стали ощупывать грани алмаза в поисках секретного замка. Они дотрагивались до каждого выступа на сверкающей поверхности камня. Но все было тщетно. Тяжелый алмаз оставался на месте.

— Неужели мы так ничего и не придумаем? Они здесь, совсем близко, только бы открыть этот отвратительный замок! — кукла Оля едва не расплакалась.

Пока остальные думали, что им предпринять, Куклаваня подвязал штанишки верёвочкой и стал отковыривать от стены изумруд в форме кленового листка. Вероятно, он, сам того не зная, привёл в действие сек-ретный механизм, скрывавшийся под этим изумрудом, потому что ги-гантский камень отъехал в сторону, открыв проход в темницу.

— Ну что я говорил! — обрадовался пупс.— Что бы вы без меня делали! Минута поиска, и я нашёл то, что вы искали целый час!

Из темницы выскочили кот Мяун и гном Ученичкин. Они давно слышали голоса и не могли дождаться, когда их выпустят наружу. Ученичкин кинулся к друзьям и крепко-крепко их обнял:

— Я знал, что вы меня спасёте! Я верил, надеялся! Как я вас люблю!

Маша, Пыхалка и кукла Оля расстрогались. Куклаваня похлопал Ученичкина по плечу:

— Мы тоже по тебе соскучились, Ученичкин.

Кот Мяун, отвыкнув от света, был ослеплён блеском драгоценных камней. Дусю он увидел не сразу, потому что она, отчего-то застеснявшись, отошла в угол сокровищницы и притворилась, будто рассматривает узоры на полу.

— Пр-ривет! Это ты открыла замок? — Мяун потёрся о колени Алёнушки.

— Ей скажи спасибо, лентяй. Она тебя спасла! — Алёнушка подтолкнула Мяуна к Дусе. Кот выгнул спину и промурлыкал:

— Благодар-рю вас, милейшая Евдокия! Очень вам признателен. Как вы похорошели с момента нашей последней встречи! Шерстка стала мягче, и глазки заблестели. Это вас гер-ройство приукр-расило.

Дуся прикрыла сияющую мордочку кончиком пушистого хвоста. Она была обрадована и польщена.

— Тшш! — прошептала вдруг Алёнушка.— Слышите?

По коридорам лабиринта раскатилось эхо тяжёлых шагов. Злыдни возвращались. Пыхалка не растерялся, и, нажав на секретный замок, задвинул гигантский бриллиант на прежнее место. Теперь должно было пройти какое-то время, прежде чем Злыдни поймут, что пленники ускользнули, и пустятся в погоню. Их топот становился всё громче и громче. Друзья заметались по сокровищнице в поисках выхода. Алёнушка отодвинула в сторону занавеску на одной из стен. Открылся широкий проход.

— Сюда! Прячемся! — Только они скользнули в открывшуюся нишу, как в сокровищницу влетели Злыдни. Они поймали свою непослушную дочку и теперь шлёпали её так громко, что можно было подумать, что где-то неподалеку выбивают ковёр...

 

ПОГОНЯ, ПОГОНЯ...

 

Злыдни отшлёпали дочку и стали звать Алёнушку, чтобы та приготовила им мягкие перины. Днём они обычно спали, а ночью совершали набеги на Сказочную страну.

— Эй, Аленка! Поторопись! Или тебе жить надоело?

Но сколько Злыдни ни кричали и ни грозили, Алёнушка не появлялась. У чудовищ зародилось подозрение. Они заглянули в темницу и обнаружили, что она пуста. Поняв, что Мяун, Ученичкин и Алёнушка сбежали, Злыдни издали вопль ярости. Стены пещеры дрогнули, и могучее эхо раскатило их рёв по всему лабиринту.

— Мне жутко! — прошептала Маша, когда эхо донесло до неё вопль Злыдней.— Очень-очень жутко.

— Побежали! У нас нет времени! Злыдни пустились в погоню,— Алёнушка сжала руку Маши.

— Алёнка не могла уйти далеко! Схватим её и разорвём! — Злыдни сорвали занавеску и кинулись в проход.

Несмотря на свою внешнюю медлительность и неуклюжесть, они перемещались громадными тяжеловесными скачками, каждый из которых был по меньшей мере трёх метров в длину. В сумеречном коридоре их глаза горели как раскалённые головешки.

Пыхалка, самый быстрый и ловкий, бежал последним. Он подталкивал и поторапливал Машу, у которой ноги подламывались от усталости. Она держала в руках Куклаваню и Олю. Впереди, указывая дорогу, спешила Алёнушка, за ней — Ученичкин, Дуся и Мяун. Вскоре беглецы услышали за спиной прерывистое дыхание Злыдней.

— Обернитесь! Обернитесь и посмотрите нам в глаза! Мы не сделаем вам ничего плохого! Сразу будет хорошо и спокойно! Только посмотрите нам в глаза! — голоса Злыдней звучали медово и ласково. Маше неожиданно захотелось им поверить и остановиться, чтобы обрести покой и прекратить эту изматывающую гонку. Но она понимала, что как раз этого и нельзя делать.

Свешиваясь с рук Маши, Куклаваня хладнокровно рылся в карманах, раздумывая, нельзя ли выбросить что-нибудь лишнее и тяжелое, чтобы облегчить девочке ношу. Пупс и сам толком не помнил, что есть у него в карманах. Пружинки от часов, верёвочка, перочинный ножик, чайная ложечка, изумруды из сокровищницы, шарики от детского бильярда, пистоны... Шарики от бильярда! У Куклавани появилась прекрасная мысль. Он набрал в ладонь шариков и крикнул дракончику, бежавшему следом за Машей:

— Когда я досчитаю до трёх, подпрыгни! Понял? Просто немного подпрыгни!

У Пыхалки не было времени выяснять, что задумал пупс, и он просто кивнул в знак согласия. Он надеялся, что Куклаване пришла какая-нибудь стоящая идея. В противном случае им всем оставалось жить считанные минуты.

— Считаю: раз, три! — У пупса были нелады с математикой, и он нечаянно пропустил число два. Пыхалка заработал крылышками и отор-вался от пола. В ту же секунду Куклаваня высыпал горстку бильярдных шариков, и они моментально раскатились во все стороны.

Злыднень протянул свои громадные мохнатые лапы, чтобы схватить Пыхалку, но наступил на бильярдные шарики... А-а-а-ах!!! Он попытался сохранить равновесие, но у него ничего не получилось. Злыднень врезался в стену и покатился по полу. На него налетела Злыдниха. Клубок из барахтающихся чудовищ покатился по плитам потайного хода. Не разобравшись в темноте, Злыдни кусали и царапали друг друга, и прошло немало времени, прежде чем они сообразили, что те, кого они преследовали, ускользнули.

— Неплохо сработано! — похвалил сам себя Куклаваня, когда, задыхаясь от усталости, Маша, Алёнушка и Пыхалка прижались спинами к стене.— Какой я молодец! Только бильярдных шариков жаль. Хорошенькие были шарики, железненькие...

Маша схватила Куклаваню и поцеловала его в ухо.

— Что ты наделала! Неужели нельзя было обойтись без телячьих нежностей! Ты меня оглушила! — затопал ножками Куклаваня.

Но тут до беглецов донёсся топот Злыдней. Чудовища уже были рядом, а друзья выдохлись и не могли бежать дальше. Вот-вот Злыдни настигнут их и схватят.

Неожиданно коридор разветвился. В одной из стен обнаружился узкий лаз, почти трещина. Ученичкин взял у Алёнушки платочек и бросил его возле лаза. Оставалось только надеяться, что Злыдни поддадутся на эту нехитрую уловку.

Путешественники прокрались немного дальше по основному коридору и притаились за поворотом. От успеха замысла Ученичкина зависела их жизнь. Маше казалось, что сердце выскакивает у неё из груди и бьётся так громко, что Злыдни могут его услышать.

Гул шагов нарастал. Чудовища неслись с огромной скоростью, выставив вперед чёрные лапы с острыми когтями. Схватить! Разорвать! Неожиданно топот оборвался где-то совсем рядом. Всего один прыжок отделял Злыдней от беглецов, вжавшихся в холодную скалу.

— Смотри! Платок Алёнки! Они загнали себя в тупик! Отсюда нет выхода! — Маша слышала грозный рык совсем близко. Если они сделают ещё несколько шагов по основному коридору, то всё пропало! Но, к счастью, этого не произошло. Хитрость удалась. Кряхтя и тужась, Злыдни полезли в узкий проход:

— Вылезай лучше сама, Алёнка! Все равно мы тебя схватим и всю мелочь, что с тобой!

Немного погодя Злыдень застрял в узком проходе и, как пробка, закупорил остальных. Немало времени потребовалось чудовищам, чтобы освободиться. Лаз, по которому они ползли, заканчивался тупиком. Когда Злыдни поняли, что их обманули, а беглецы исчезли, из недр пещеры донесся жутчайший вопль, такой мощный, что едва не случился обвал.

— Алёнушка, помнишь, ты говорила, что знаешь, как победить Злыдней? — спросила Маша.

— Я не говорила, что знаю, как их победить,— поправила Алёнуш-ка,— я только сказала, что и у Злыдней есть уязвимое место.

— Какое же? Рассказывай скорее! — заторопил Куклаваня.

Путешественники быстро шли по расширявшемуся коридору. Откуда-то сверху пробивался свет, и чёрный ход не казался таким мрачным. Хотя, конечно, ни Маша, ни Пыхалка, ни Алёнушка, ни даже легкомысленный Куклаваня ни на секунду не забывали о том, что очень скоро им снова придётся столкнуться со Злыднями.

— Когда-то на острове Буяне жил могучий богатырь Святозар, охранявший Сказочную страну и её жителей,— начала рассказывать Алёнушка.— И вот однажды...

 ПЕЩЕРА ЧУДЕСНЫХ ЗЕРКАЛ

 

— Остров Буян,— начала рассказывать Алёнушка.— охранял богатырь Святозар. Он был очень добрый и терпеливый. Однажды птичка-невеличка свила гнездо у него в волосах, приняв их за разросшийся куст. Пришлось Святозару неделю просидеть на одном месте, пока птенцы не вылупились.

— Типичный рекламный трюк,— заявил Куклаваня.

— А он сильный, этот Святозар? Сильнее Злыдней? — поинтересовался Ученичкин, открывая свою записную книжечку в сафьяновом переплете, которую подарила ему Баба Яга.

— Очень сильный. Сильнее богатыря на свете не сыскать. Святозар одной рукой вытаскивал с корнями самый большой дуб в Говорящем лесу. А палицей мог запросто стереть в порошок громадную каменную глыбу.

— А почему же тогда он не прогонит чудовищ? — спросила кукла Оля.

— Святозар спит,— вздохнула Алёнушка.— Злыдни напоили его волшебным зельем и заточили в подземной пещере. Как ни могуч был богатырь, но нашлись и у него слабые струнки.

— Какие же? — широко открыла глаза Маша.

Алёнушка потупилась и ничего не сказала.

— Святозар любил выпить лишнего,— пояснил кот Мяун.— Пил всё, что под руку попадётся. И вино, и пиво, и брагу — ни для чего не делал исключения.

Алёнушка покраснела от стыда за Святозара:

— Когда Злыдни появились в Сказочной стране, они на первых порах вели себя тихо и даже на глаза никому не показывались: всё высматривали и вынюхивали, что и как. Увидели Злыдни, что силой Святозара не взять, и решили хитростью. Оставили прямо посреди леса бочонок с хмельным вином, а в вино подмешали сонного зелья. Свято-зар и выпил...

— Как? — удивилась кукла Оля.— Разве он не знал, что нельзя пить из неизвестных бутылочек и бочек?

— Знать-то он знал,— промурлыкал кот Мяун,— да не удержался. Вот и уснул...

— Нужно разбудить Святозара — без него Злыдней нам не одолеть,— решительно сказал дракончик.— Алёнушка, ты знаешь, где прячут богатыря?

Алёнушка поднесла палец ко лбу и стала вспоминать:

— Кажется, Злыдни говорили что-то про Соляную пещеру. Она находится на Семиструйной реке, под водопадом. Но Злыдни хвастались, что если даже у кого и хватит смелости добраться туда, то разбудить богатыря он всё равно не сможет.

— Так что же делать? — забеспокоилась Дуся.

— Там видно будет! — Куклаваня дёрнул Алёнушку за руку.— А теперь скорее к реке! Дайте мне только добраться до богатыря, я его мигом разбужу! Может, его надо пощекотать или водой облить.

Алёнушка улыбнулась и спутала пупсу рыжие вихры:

— Не торопись! До реки путь долгий. Вначале мы должны попасть в пещеру Зеркал, там лабиринт выходит к Семиструйной реке. Мы найдём плот и спустимся по течению до водопада. А там уж видно будет, что дальше.

Длинной вереницей друзья шли по потайному ходу. Вначале на ко-ротеньких ножках семенил пупс, потом шли Маша, кукла Оля, Ученичкин, Алёнушка и Пыхалка. В утробе горы они чувствовали себя неуверенно, и им хотелось поскорее оказаться на открытом месте. Дуся и кот Мяун перешептывались. Дуся была совершенно очарована мягким обхождением кота и каждую секунду повторяла: «А вот у нас в Москве... А вот мой папа сибирский кот...»

— Да что ты говоришь! — удивлялся кот Мяун.— Ни за что бы не догадался.

Путешественники пробирались по узкому коридору уже с час, а он всё никак не заканчивался. Маша начала бояться, что они кружат на одном месте. У куклы Оли устали ножки, она тихонько захныкала и успокоилась только тогда, когда дракончик усадил её к себе на спину.

— Алёнушка, ты когда-нибудь была здесь раньше? — спросила Маша.

— Нет. Хотя Злыдни как-то говорили, что тропинка выводит сначала в пещеру с зеркалами, а потом к подземной реке. Если спуститься вниз по течению, то окажешься у водопада.

Мордочка кошки Дуси приняла пределовитейшее выражение:

— Ага. Значит, сейчас будут зеркала, потом речка, а по речке мы спустимся к водопаду. Я запомнила.

— Как хорошо было бы поскорее оказаться дома! — мечтательно проговорил дракончик. В эту минуту он вспомнил маму, деда Горыныча, Михрютку и горчичные пирожки.

— Сюда! — раздался совсем близко радостный крик Куклавани. Он стоял на изгибе коридора и показывал на что-то пальцем.

— Пещера Волшебных Зеркал! — воскликнула Алёнушка.

Стены подземной пещеры были выложены разной величины и формы зеркалами. Зеркала шли от самого пола и поднимались на непостижимую высоту. Можно было увидеть начало зеркальной стены, но нельзя было увидеть её конца. В центре пещеры располагалось небольшое возвышение с перильцами, напоминающее карусель. Там тусклым огоньком горела одна-единственная свеча, но, преломляясь в тысячах отражений, её свет был ярче дневного.

— Ух ты! — восхитился Ученичкин, выбегая на середину зеркальной пещеры.— Ради такого зрелища стоило карабкаться на эти высо-ченные горы!

Едва гномик ступил на карусель, как волшебные зеркала вспыхнули, засияли и в каждом появился Ученичкин. Отражений было великое множество, и все разные.

Одно шаловливое зеркало раздвоило изображение Ученичкина, как на колоде карт, и крутило его с сумасшедшей скоростью. Другое одело гномика в королевскую мантию и дало ему в руки скипетр. Третье зеркало треугольной формы одарило Ученичкина длинной седой бородой и морщинками вокруг глаз. Чувствовалось, что зеркала были рады новой забаве и развлекались как могли.

— Ого-го-го! И я хочу поиграть,— обрадовался Куклаваня и встал в магический круг.

Тотчас зеркала занялись и Куклаваней. Одно подхалимское зеркало сузило его в бедрах, расширило в плечах, превратило рыжую спутанную шевелюру в русые кудри и вообще представило красавцем, как на рекламном плакате. Куклаваня залюбовался своим отражением.

— Гляньте вон туда! Не правда ли, я очень милый? Хотя, конечно, не такой милый, как в жизни! И вообще меня сложно оценить по достоинству.

Кукла Оля посмотрела и сказала:

— Зеркало искажает. Зато другое изображает тебя очень похоже.

Зеркало, на которое показала Оля, отражало лопоухую физиономию с обезьяньей челюстью и почему-то с бантиком.

— Ха-ха! — развеселился Куклаваня, приглядевшись повнимательнее.— Да это же не я, а ты, Олька! Ты нечаянно вступила в магический круг.

Кот Мяун, Дуся, Пыхалка и Маша постепенно осмелели и шагнули на возвышение в центре пещеры. Зеркала заиграли бликами, заискрились, отражения чередовались, двоились, менялись местами. Сотни Дусь, Мяунов, Маш, Пыхалок, Оль и Куклавань перепутались и разбежались по тысячам зеркал волшебной пещеры. Заиграла музыка, и карусель стала медленно вращаться. Путешественники едва не лопались от смеха, глядя на свои изображения в чудесных зеркалах. Они начисто забыли о близости Злыдней и об опасности, грозящей Сказочной стране и острову Буяну.

— Ни за что бы не узнал! Пупсина, пупсина-то! Маша, а там ты! А Дуся! А Мяун! Нет, это ты! Да там, там! А это кто! Неужели я! Совсем непохоже!

Алёнушка держалась в стороне от веселящихся друзей и что-то вспоминала:

— Злыдни говорили, что отражения обретут жизнь вне зеркал, если будет произнесено волшебное слово. Тогда завертится заколдованное колесо и...

Маша и Пыхалка замерли. Они представили, что может произойти, если отражения оживут. Нельзя будет понять, где настоящее, а где поддельное! Где ты, а где твоя тень.

Куклаваня рассмеялся:

— Чепуха чепух и всяческая чепуха! Не верю ни одному слову! Стекляшки — это всего лишь стекляшки!

— Что ты наделал! — прошептала Алёнушка.— Это и есть волшебное слово! «Чепуха»...

— Чепуха и ещё раз чепуха! — заупрямился Куклаваня.

В ту же секунду зеркала замерцали и помутнели. Музыка прервалась. Повисла зловещая тишина, и свет в зеркальной комнате погас. Стекла стали еле слышно позванивать. Постепенно звон усиливался. Воздух в пещере завибрировал. У друзей перехватило дыхание от предчувствия чего-то страшного. Потом свет зажёгся, и музыка заиграла с умопомрачительной скоростью. Карусель завертелась стремительно, и путешественники увидели, что в пещере они больше не одни. Вокруг сцены носились сотни оживших отражений. Тут были и Куклаваня-красавчик, и Куклаваня-страшилка, и сверхпушистая Дуся, и многоголовый и многолапый дракончик, и пара дюжин очень похожих котов Мяунов, и многочисленные Маши, и куклы Оли с голубыми, красными, оранжевыми и зелеными бантами...

Карусель тряхнуло, путешественники слетели с неё и моментально смешались со своими отражениями. Теперь Маша не знала, какой из сотен окруживших её дракончиков настоящий Пыхалка. «Я Пыхалка! Нет, не ты, а я! Я! Я!» — повторяли все они хором, кружась в бешеном танце.

Кот Мяун совершенно окосел, выбирая из множества Дусь самую хорошенькую. В одной Дусе ему больше нравились глаза, в другой — шерстка, в третьей — лапки...

Куклаваня разнимал десяток Ученичкиных, которые подрались из-за записной книжечки и карандашика. Ученичкиных было много, а записная книжечка одна, и ее, понятно, никак не хватало на всех.

Среди кукол Оль царил удивительный мир и взаимопонимание. Они здоровались, дружились, хихикали, расправляли кружева на платьицах и что-то шептали друг дружке на ушко. Некоторые из них показывали отражениям Куклавани внушительные кулаки.

Неожиданно в пещеру ворвались Злыдни. Их глаза гневно мерцали, а на желтых клыках пузырилась пена. Увидев, что пещера полна ожившими отражениями, чудовища на мгновенье отступили в тревоге, но потом стали хватать их за плечи и швырять об пол. Зеркальные отражения заливались стеклянным смехом и разлетались осколками. Друзья сгрудились в дальнем уголке пещеры и со страхом наблюдали за Злыднями:

— За одним из зеркал должен быть проход, но за каким? Я никогда прежде здесь не была,— испуганно прошептала Алёнушка.

— Нужно перебить все зеркала, и трудности отпадут сами собой! — предложил Куклаваня.

— Что ты! Разбить зеркало — дурная примета! К тому же Злыдни тут же нас схватят. Вместе с зеркалами исчезнут и двойники!

Злыдни нечаянно оказались на карусели, и сразу же в зеркальной пещере появилось множество отвратительных чудовищ. Их ожившие отражения были такими же уродливыми и злобными, как сами Злыдни. На глазах у куклы Оли один из двойников разбил вдребезги о плиты пола её маленькую зеркальную подружку, которой она недавно поправила бантик. Оля в ужасе закрыла лицо руками.

 

 

ВНИЗ ПО ТЕЧЕНИЮ СЕМИСТРУЙНОЙ РЕКИ

 

Беглецы, опасливо оглядываясь на Злыдней, пробирались вдоль зеркальной стены. Это было почти невозможно — найти среди тысячи зеркал одно-единственное, скрывающее выход к Семиструйной реке. Если они не выскользнут из пещеры Зеркал раньше, чем Злыдни расправятся с последним ожившим отражением, то им конец. В центре пещеры бушевали чудовища, раскалывая зеркальных двойников. Прежде чем рассыпаться и исчезнуть, отражения заливались лёгким стеклянным смехом. Они не умирали — они просто возвращались в свои зеркала.

— Где же выход? Все зеркала такие одинаковые! — волновалась Маша.

Слышно было, как река гудит где-то совсем рядом, и волны плещутся о камни. В воздухе стоял зыбкий влажный туман. Но как попасть к реке? За каким из зеркал скрыта потайная дверь?

Куклаваня толкнул кошку Дусю:

— Дусь, а Дусь, прими героическое решение! Или с появлением этого болтливого котишки у тебя теперь все мысли в одном направлении?

— Я знаю, как найти нужное зеркало! — перебил Куклаваню Учени-чкин.

— На нём должны быть капельки воды! И оно самое тусклое, потому что ближе всех к реке. Зеркала не переносят сырости!

— Это ещё почему? Протестую! Требую веских доказательств! — заспорил пупс, но его никто не слушал. Все кинулись искать самое тусклое зеркало.

В это мгновение посреди пещеры со стеклянным звоном рассыпались последние отражения. Только один из двойников дракончика, многоногий и многоголовый, все ещё отбивался от своих преследователей, носясь с бешеной скоростью вокруг волшебной карусели. Злыдень сверкнул красным взглядом, и многоногий и многоголовый дракончик разлетелся вдребезги.

Злыдни бросились к беглецам. Теперь, когда с отражениями было покончено, ничто не мешало им разорвать малышей в клочья.

— Скорее, скорее! Ищите выход, или мы погибли,— заторопила ку-кла Оля.

И тут в одном из углов пещеры Маша увидела потрескавшееся мутное зеркало. Близость воды давала о себе знать: зеркало потемнело настолько, что уже ничего не отражало. Алёнушка прикоснулась к нему, и оно медленно повернулось. Открылось начало узкой лестницы. Беглецы заспешили по сырым и скользким ступеням.

Зеркальная дверь закрылась перед самым носом у Злыдней. Злыдень хотел было разбить её вдребезги своим тяжеленным кулаком, но жена его остановила:

— Погоди! У меня есть идея получше!

Друзья выбежали из пещеры Зеркал.

— Вот она — река Семиструйная! — обрадовалась Алёнушка.

Маше было достаточно одного взгляда, чтобы понять, почему река так называлась. Маша ахнула от удивления и восторга. Вода в реке была как плывущая радуга. Семь разноцветных струй текли рядом, бок о бок, не смешивая своих вод.

У самого берега струя была ярко-КРАСНОЙ.

Следующая струя отливала ОРАНЖЕВЫМ.

За оранжевой — ЖЁЛТАЯ.

За жёлтой — ЗЕЛЁНАЯ.

В центре реки, на стремнине, бурлила ГОЛУБАЯ струя.

Рядом с ней пенилась СИНЯЯ.

О противоположный берег плескались ФИОЛЕТОВЫЕ волны.

Подземная река не была широкой, но зато очень быстрой и стремительной. Вода в ней бурлила и клокотала, всплескивая яркими цветными фонтанчиками.

— Вода в реке разноцветная! — воскликнул Ученичкин.— Ты заметил, Куклаваня? Чем бы это обосновать с научной точки зрения?

— Всё проще простого,— заявил Куклаваня.— Здесь поблизости наверняка расположился заводик акварельных красок или мазутный комбинатик. Всякому чуду можно найти правдоподобное объяснение.

— Что ты говоришь! — обиделся кот Мяун.— Это волшебная река! Никаких заводиков на ней нет!

Алёнушка и Пыхалка напряженно всматривались в очертания берега. На лице Алёнушки застыли тревога и беспокойство:

— Здесь должен быть плот! Неужели его смыло волной?

Пока дракончик и Алёнушка искали плот, Маша окунула в воду разгоряченное лицо:

— Ух ты! Здесь радуга! А какая рыбка только что проплыла: сине-малиново-зелёная в бурую крапинку!

— Я всегда предпочитала одноцветных. Бр-р! — поморщилась Дуся.

— Не хочешь искупаться? — предложил ей пупс.

— В цветной воде?! Ни за что!

— Хм... Ты, Дуська, упускаешь замечательную возможность перекрасить шёрстку в рыжий или даже синий цвет. Мяуну бы это понравилось.

— Смотрите! Что это там, в камышах? — кукла Оля вдруг увидела в тростнике у берега какое-то массивное бревенчатое сооружение. Конечно же, это был плот.

Вдруг раздался страшный звон и грохот. Сразу несколько зеркал в разных местах пещеры разлетелись осколками. С трех сторон к беглецам кинулись Злыдни. Это и был план Злыднихи — окружить путешественников и отрезать им все пути к отступлению. Но кое-чего чудовища не учли.

— Прыгайте на плот! Пыхалка, отчаливай! — подтолкнула Машу Алёнушка. Беглецы вскочили на скользкие бревна, и Пыхалка перекусил верёвку. Быстрое течение немедленно подхватило плот и понесло.

Злыдни бежали вдоль берега вслед за плотом. Они были в ярости, что беглецам удалось ускользнуть, но их голоса были нежны и мелодичны. Алёнушке показалось, что она различает голос братца Иванушки:

— Сестрица, я здесь! Погляди-ка на меня! Милая, милая Алёнушка! Неужели ты совсем не любишь своего братца!

Маша услышала голос мамы:

— Где ты? Где ты, Маша? Не огорчай нас, иди сюда!

Маша на минуту поверила, что мама зовет её с берега, и едва не ог-лянулась.

— Зажмурьтесь! — велел Ученичкин.— Немедленно зажмурьтесь и заткните уши! Иначе мы пропали!

Все, кто был на плоту, так и поступили, только кошка Дуся не удержалась и глянула на Злыдней одним глазком.

— Дуся! Хорошенькая пушистенькая Дуся! — звали её Злыдни.— Никто тебя не ценит, никто не знает всех твоих достоинств так хорошо, как мы их знаем! Все твои желания исполнятся! Посмотри на нас! Хорошенькая пушистенькая Дуся, наш взгляд полон восхищения.

«Хм... Эти Злыдни не совсем чурбаны. В отличие от некоторых, они сразу заметили, сколько у меня достоинств», — подумала кошка.

Мерцающие зрачки Злыдней впились в кошку, едва она повернула голову. Тело Дуси напряглось, и лапки задрожали. Красные зрачки Злыдней, казалось, проникли в самые глубины сознания и лишили власти над собой.

— Что со мной? Нет... нет... Я не хочу...— бормотала Дуся. Она, шатаясь, привстала и попыталась спрыгнуть в воду. Маша прижала царапающуюся Дусю к плоту и ладонью закрыла ей глаза. Несколько секунд кошку трясло, но потом она вздрогнула и упала на бревна совершенно без сил. Плот быстро уносило течением, и Злыдни стали отставать.

Но тут случилось непредвиденное. Плот попал в водоворот и закружился. Это произошло так стремительно, что Маша не удержалась на скользких бревнах и упала в воду. Вместе с ней за бортом оказался и пупс Куклаваня, который, как обычно, примостился у Маши на коленях.

Никто на плоту не заметил, что Машу и пупса подхватило течением. Глаза и уши у всех были закрыты, чтобы не поддаться сладким речам и чарующему взгляду Злыдней. Маша и Куклаваня кричали, но их тоненькие голоса заглушались шумом реки и кровожадными воплями Злыдней с берега.

Плот исчез за поворотом реки, а Маша и Куклаваня остались в воде. Злыдни бросили верёвку с петлёй на конце и вытащили их на берег. Маша и Куклаваня промокли и дрожали. Злыдень схватил Машу и приподнял её до уровня своей клыкастой морды.

— Попалась! Сейчас я разорву тебя на части! — прорычал Злыдень и открыл свою громадную смрадную пасть. Маша закрыла глаза. Никогда прежде ей не было так страшно.

— Постой! Эта девчонка как-то странно выглядит! — остановила его Злыдниха.— Откуда ты взялась? Говори!

— Из Москвы! — ответила Маша, едва не разрыдавшись.

— Из какой-такой морквы? Нет тут никакой морквы! Говори прав-ду! — зашипело чудовище, встряхивая Машу.— Ты ведь не с острова Буяна? Отвечай!

— Нет!

На отвратительных мордах Злыдней отразилось что-то вроде удивления:

— Девчонка из человеческого мира! — Злыдниха хрипло расхохоталась.

— На Буяне существует глупое предсказание, что нас, Злыдней, одо-леет какая-то девчонка. Уж не эта ли? Она такая жалкая и слабая, я бы могла перекусить её пополам.

— Лучше давай бросим девчонку в пещеру Ужасов. Она сойдёт с ума и уже не будет нам опасна. Ни один человечишка не выдержит того, что там увидит.— Злыдень подтащил Машу к одному из зеркал. За зеркалом оказалась дубовая дверь. Злыдень открыл её и швырнул Машу в кро-шечную комнатку.

— Сиди там, девчонка из человеческого мира, и сходи с ума от страха. А если твои друзья попытаются освободить тебя, мы их схватим. У меня руки чешутся пересчитать Алёнке все кости. Ишь ты, какая хитрая! Так отблагодарить меня на мою доброту! — прорычала Злыдниха.

— А с этим что делать? — Злыдень кивнул в сторону Куклавани, которого крутила в своих лапищах его дочка. Она подняла пупса за ножки и, хихикая, его разглядывала.

— Он мой! — заявила дочка.— Я его вам не отдам. Кот Мяунишка сбежал, и я осталась без игрушек. Пусть он станет моей игрушкой.

— Я не хочу быть твоей игрушкой! — возмутился пупс, болтаясь головой вниз.— Я не буду с тобой играть!

— Это я буду играть, а не ты. И играть не с тобой, а тобой,— рас-смеялась дочка Злыдней.— Можно придумать массу интересных забав: швырять в тебя камнями, вытаскивать вату, отрывать ручки и ножки. Ещё ни одна игрушка не продержалась у меня больше трех дней.

Тем временем Злыдни совещались в зале волшебных зеркал. Присмиревшие зеркала отражали их злобные морды.

— Ты не боишься, что те козявки, которых мы упустили, разбудят богатыря Святозара? — спросила Злыдниха.

— У них ничего не получится. Они не знают, как сбросить чары. Девчонке осталось жить всего ничего! C ней скоро будет покончено!

 Спустя некоторое время после того, как Маша и Куклаваня упали в реку, их друзья на плоту открыли глаза.

— Кажется мы ускользнули. Маша, можешь открыть глаза! — с облегчением сказала Алёнушка и тут заметила, что девочка исчезла.

— Где Маша? И Куклавани тоже нет! — заволновалась Алёнушка.

Кукла Оля всплеснула ручками:

— Помните, плот на что-то налетел? Наверное, они свалились в воду.

Пыхалка взлетел и сделал круг над Семиструйной рекой.

— Я их нигде не вижу! — прокричал он с высоты.

— Злыдни набросили на них верёвку и вытащили на берег,— проскрипел чей-то слабый голос.— Они кричали, но у вас уши были зажаты.

— А с кем мы говорим? — спросил Ученичкин.

— Это плот. Я сделан из деревьев Говорящего леса. Я пытался под-плыть к Маше и Куклаване, но меня отнесло течением.

— Что же нам делать? — Оля пришла в страшное волнение и ухватила Алёнушку за рукав.— Как нам помочь Маше и Куклаване? Злыдни могут убить их! Придумайте что-нибудь! Пожалуйста, придумайте!

Кукла Оля заплакала.

— Сейчас не время для слёз,— сказал Ученичкин.— Сейчас нужно разработать план, как им помочь.

— Только богатырь Святозар может спасти наших друзей. Плотик, скажи, скоро мы будем у Соляной пещеры? — спросила Алёнушка.

— Соляная пещера находится под водопадом. Проникнуть туда непросто. Водопад такой высокий, что проходит полминуты, пока река падает вниз с крутизны. До водопада я вас довезу, а дальше придётся добираться самим. Ума не приложу, как вы спуститесь по отвесной скале.

— А когда? Когда мы подплывем к водопаду? — нетерпеливо спросили путешественники.

— Не раньше чем через час. Я и так плыву быстро,— оправдывался плот.

Алёнушка вздохнула. Она понимала, каждая потерянная минута уменьшает шансы Маши и Куклавани на спасение. И смогут ли они разрушить колдовство и разбудить Святозара? Но Алёнушка ничего не сказала кукле Оле, Ученичкину и Дусе. Ей не хотелось напрасно их огорчать.

«Если Маша уцелеет, то это будет самым настоящим чудом»,— думала про себя Алёнушка. Но она слишком хорошо знала Злыдней, чтобы верить в чудеса.

 

Высоко над головой Маша увидела потолок с острыми шипами, который медленно опускался по специальным пазам в стене. Пройдёт всего несколько часов, и она будет проколота насквозь этими ужасными шипами. Девочка заплакала. Никогда в жизни ей не было так страшно и одиноко. И никого не было рядом. Только тишина и надвигающаяся громада скалы над головой.

 

 

ПЕЩЕРА ПОД ВОДОПАДОМ

 

Пока река несла плот к водопаду, путешественники чувствовали себя как на иголках. Никогда ещё время не летело так быстро.

— Почему в минуте шестьдесят секунд,— жаловалась кукла Оля.— Почему не сто или не тысяча? Хочу, чтобы тысяча!

Пыхалка ухватился зубами за верёвку и полетел впереди плота, чтобы хотя бы немного увеличить его скорость.

— Слушайте внимательно! — сказал плот.— Водопад, к которому мы сейчас подплывём, очень высокий и грозный. По обе стороны от него — голые скалы. Но в одном месте есть несколько высеченных в камне ступенек. Вы должны успеть прыгнуть на них и привязать меня к крюку, иначе мы разобьёмся.

Гул водопада постепенно перешёл в ужасный грохот. Вода в реке бурлила и готовилась к прыжку с немыслимой высоты. В воздухе стояло радужное сияние из миллионов разноцветных брызг. Плот сносило к водопаду, и показался обрыв, за которым зияла бездна.

Но вот, наконец, и крошечная бухточка, где в камне были высечены ступеньки. Они начинались от воды и упирались в отвесную скалу. Своим краем ступеньки выходили к водопаду. В скале торчал крюк. За несколько мгновений до того, как плот должно было сбросить с водопада, Пыхалка накинул верёвку на крюк. Верёвка натянулась, как струна, и готова была лопнуть. Пыхалка подтянул плот поближе к берегу и крепко его привязал. Путешественники сошли на ступеньки и оказались прямо над грохочущим водопадом.

Дуся глянула вниз. У неё сразу закружилась голова, хотя в Москве она легко ходила по перилам балкона, не боясь высоты.

— Не смотрите вниз! К этому нужно привыкнуть! — крикнула Дуся.

— Как Злыдням удалось спуститься по отвесной скале самим и ста-щить тяжеленного богатыря? — спросила кукла Оля.

— Летучие мыши,— пояснила Алёнушка.— Сами Злыдни не спускались. Богатыря отнесли в Соляную пещеру летучие мыши. Им пришлось собраться целой стаей, чтобы его поднять.

— Постой-постой! — вдруг обрадовался Пыхалка.— Раз летучие мыши перелетели водопад, значит, и я смогу.

— Богатыря должна поцеловать красавица с доброй самоотвержен-ной душой,— сказала Алёнушка.— Только тогда чары рассеются и Святозар проснётся.

— Может быть, я подойду...— скромно предложила Дуся.

Ученичкин окинул кошку оценивающим взгядом с головы до кончика хвоста:

— Вряд ли. Ты недостаточно человекообразна.

— Я превращусь в красавицу и поцелую богатыря. Чего не сделаешь ради Маши,— вздохнул Пыхалка.

— Нет, здесь нужна настоящая красавица,— покачала головой Алё-нушка.

— А, может быть, ты сама могла бы его расколдовать? — поинтересовался Ученичкин.

— Мне с ней не взлететь. Она тяжёлая,— дракончик грустно посмотрел на друзей.

— Кукла Оля! Вот кто нам нужен! — воскликнула Алёнушка. Оля покраснела и стала мять в руках кружевной передничек:

— Не знаю, подойду ли я. Это так... ответственно.

Пришлось долго уговаривать Олю полететь с дракончиком в Соляную пещеру и поцеловать богатыря Святозара. Лететь в пещеру Оля была готова, а вот целовать богатыря не соглашалась ни в какую.

— Разве так можно? Мы с ним совсем незнакомы! Да и как-то неприлично первой целовать мужчину! — упрямилась кукла. Но всё же Оля дала себя убедить. Она понимала, что Маша и Куклаваня в опасности и нужно выручать их, а это мог сделать только богатырь.

Пыхалка подставил Оле спину и велел ухватить его за шею как можно крепче. Дракончик тяжело оторвался от края водопада и полетел среди разноцветных брызг. Это было удивительно красиво: серебристый дракончик и переливающийся всеми цветами — красным, зелёным, голубым, оранжевым, синим, жёлтым, фиолетовым — водопад.

Пыхалка спускался вниз кругами, держась подальше от струи, чтобы его не подхватило вихрем водопада. Кошка Дуся и Мяун следили за полётом дракончика, свесив головы.

— Не знаю, справится ли она,— промурлыкала Дуся, искоса поглядывая на Мяуна.— Я знаю всего одну красавицу с доброй и самотверженной душой.

— И кто же это? — полюбопытствовал кот Мяун.

— Не скажу. Сам угадай! — промурлыкала его собеседница.

Дракончик уселся на выступающую скалу в стороне от водопада, куда не доставали брызги.

— Ну и где пещера? — крикнул он. Хотя Оля была совсем рядом, вода так грохотала, что Пыхалке приходилось кричать.

Оля наклонилась к самому уху дракончика:

— Вон там! Прямо под струей!

— Ага! Теперь вижу! — Пыхалка разогнался и со всего маху врезался в бурлящий поток. Это длилось одно мгновение, но Оля успела вымокнуть до нитки. Дракончик и его спутница влетели в каменную нишу под водопадом и кувырком покатились по полу. Они оказались в Соляной пещере.

Соляная пещера была небольшой. Она представляла собой нишу в скале, вход в которую скрывал отвесный поток воды. Посреди пещеры, подложив руки под голову и похрапывая, спал богатырь Святозар в блестящей кольчуге и красных сафьяновых сапогах. Рядом с богатырём лежали шлем и дубовая палица.

От дыхания спящего богатыря платье на кукле Оле моментально высохло.

— Не жди! — подтолкнул её дракончик.— Расколдовывай его скорее!

Оля разглядывала богатыря, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. По сравнению со Святозаром она была такой крошечной, что спокойно могла поместиться в его ладони.

— Целуй скорее! У нас нет времени! — торопил Пыхалка.

— Ты не мог бы отвернуться! Я стесняюсь! — попросила Оля.

Дракончик отвернулся. Кукла Оля нерешительно подошла к спящему богатырю и, закрыв глаза, чмокнула его в щёку.

 ПРОБУЖДЕНИЕ БОГАТЫРЯ СВЯТОЗАРА

 

Поцеловав Святозара, Оля пугливо отскочила и прижалась к дракончику. Богатырь по-прежнему храпел, подложив руки под голову, и не думал просыпаться. Оля и Пыхалка озадаченно посмотрели друг на друга.

— Может, ты его как-нибудь неправильно поцеловала? — спросил Пыхалка.— Может, ещё раз попробуешь?

Но в этот момент Святозар чихнул. Его чих был таким сильным, что струя водопада заметно отклонилась в сторону, а Олю и Пыхалку едва не выбросило из пещеры. Хорошо, что они вжались в трещину в стене. Святозар заворочался и зевнул.

Оля и Пыхалка с замиранием сердца смотрели на богатыря. Святозар постепенно просыпался. Он привстал и спросонья стукнулся головой о потолок Соляной пещеры. Во все стороны полетели осколки камня. Но богатырь этого даже не заметил.

— О-хо-хо-хо-хо! Хорошо же я выспался! — сказал он громовым голосом. Только сейчас Святозар заметил куклу и дракончика, зажавшихся в угол пещеры.

— Привет, детвора! — пробасил Святозар.— Где это я?

— Здравствуйте, дядя Святозар. Вы в Соляной пещере. Злыдни подмешали вам сонного порошка в вино и перенесли сюда, а мы вас разбудили.

Святозар покачал головой:

— И долго я спал?

— Очень долго! — ответил Пыхалка.— Когда вы заснули, я был ещё совсем маленьким, а теперь я уже большой! Злыдни держат в страхе всю Сказочную страну. Они перетаскали и съели почти всех зверей в Говорящем лесу. А теперь схватили наших друзей, Машу и Куклаваню, и могут их убить.

Богатырь помрачнел. Он так сжал попавшийся ему под руку камень, что раскрошил его в порошок.

— Где сейчас эти Злыдни? — спросил он.— Немедля к ним!

Святозар схватил палицу и одним лёгким движением расширил выход из Соляной пещеры. Алёнушка и Ученичкин, стоя на краю водопада, услышали грохот и увидели осколки разбитого камня, смешавшиеся с потоком воды.

— Святозар проснулся! — сказала Алёнушка.— Похоже, он сильно разгневан! Оля и Пыхалка всё ему рассказали.

Зашелестели маленькие крылышки, средь водяных брызг возник дракончик Пыхалка с Олей на спине.

— Богатырь карабкается по водопаду, прорубая себе палицей ступеньки. У нас всё получилось! Ура! — радостно закричал Пыхалка.

На скалистом уступе появилась голова богатыря в шлеме. Святозар подтянулся, и вот он уже рядом с Алёнушкой. Богатырь был настоящим великаном, и девушка едва доставала ему до колена.

— Ну как? Тебя, я вижу, можно поздравить? Разбудила Святозара? Он, должно быть, изрядный мужлан,— промурлыкала Дуся на ухо Оле.

Святозар низко поклонился своим спасителям. Его золотая кольчуга, с которой водопад смыл всю пыль, сияла и искрилась.

— Спасибо, что выручили!

— Это Оля тебе помогла, богатырь! — сказала Алёнушка.— Она тебя поцеловала.

Оля чуть в обморок не упала от стыда, когда Святозар поднял её на ладони к своему лицу и попросил:

— Освободительница, будь моей женой.

— Это невозможно,— пролепетала кукла Оля, даже в смущении не утрачивая свой обычной практичности.— Вы такой большой, а я меньше среднего роста. И потом вы меня намного старше...

— Хорошо,— вздохнул богатырь.— Я понял: нам не быть вместе, но я всё равно буду тебя любить.

Святозар посуровел лицом и спросил:

— Где Злыдни? Как мне их найти?

— Они в зеркальной пещере! Наверняка готовятся к бою,— сказал Ученичкин.

— И я буду готов! — Богатырь сжал в руке палицу.— Посмотрим, кто кого.

Друзья сели на плот, который под тяжестью Святозара глубоко осел в воде. Богатырь упёрся палицей в дно реки и оттолкнулся, используя палицу как шест. Медленно и тяжело плот двинулся против течения.

— Какой вы сильный! Сразу видно, что спортсмен,— восхитилась кошка Дуся и потёрлась о ногу Святозара.

— Брысь! Не болтай под руку! — пробурчал раскрасневшийся от на-пряжения богатырь.

Прошло немало времени, прежде чем река стала шире и сила течения ослабла. Теперь плот плыл быстрее. Но всё равно всем казалось, что они возвращаются очень, очень медленно. С тех пор как Злыдни схватили Машу и Куклаваню, прошло уже около трёх часов. За это время с ними могло произойти что угодно.

— Расскажите мне о Злыднях. Я должен знать, с кем мне предстоит сражаться,— Святозар повернулся к своим спутникам.

— Злыдни очень сильные и большие!

— Они коварные и хитрые.

— Вместо сторожевых собак у них летучие мыши. Но мыши боятся света. Куклаваня однажды разогнал их лучом фонарика.

Богатырь призадумался:

— Мне никогда не приходилось иметь дело с таким серьёзным про-тивником. Но нужно уметь смотреть врагу в глаза.

— Только не в этом случае,— заметил Ученичкин.— Взгляд Злыдней завораживает и лишает воли. Впрочем, у меня есть идея.

Ученичкин достал из кармана тёмные очки с зеркальными стёклами, отражающими свет. Эти очки были предметом гордости гномика вместе с записной книжечкой. Он всегда надевал их в солнечную по-году.

— Придумал! — радостно закричал Ученичкин.— Я знаю, что нужно делать.

Все оглянулись и с любопытством посмотрели на гнома.

— Что ты придумал? — Святозар напряжённо вглядывался в берег, чтобы не пропустить Злыдней, если они вдруг появятся.

— Взгляд чудовищ можно выдержать, если надеть тёмные очки! Тогда злое волшебство будет отражаться от стекол и потеряет свою силу.

— Ты хочешь, чтобы я надел на нос эту штуку? — удивился бога-тырь. — Она же совсем крошечная!

Действительно, тёмные очки были совсем маленькие и для Святозара явно не подходили. Ученичкин надулся от досады.

— Не беда! — утешила его Алёнушка.— Я знаю увеличительное заклинание.

Алёнушка наклонилась к очкам и что-то тихо прошептала. Тотчас очки стали увеличиваться, удлиняться — и вот они уже в самый раз Святозару. Богатырь примерил их.

— Как-то неудобно! — пожаловался он.— Да и выгляжу я, наверное, потешно. Где это видано — богатырь-очкарик?

— Очки нужны тебе теперь больше, чем кольчуга. Помни это! — сказала Алёнушка.

Путешественники не заметили, как наступил вечер. Солнце скрылось в скалах, и его последний луч скользнул по кольчуге Святозара, прежде чем погаснуть. Когда плот приблизился к Зеркальной пещере, стояла уже глубокая ночь. Реку окутала мгла, камыши на берегу зловеще стонали. Все на плоту были в напряжении.

Послышался всплеск. Громадный камень врезался в воду недалеко от края плота. Послышался неприятный смех. Потом валуны посыпались один за другим. Плот только чудом уворачивался от тяжеленных глыб, грозивших перевернуть его.

 

 

МАША И КУКЛАВАНЯ В ПЛЕНУ У ЗЛЫДНЕЙ

 

Когда Маша увидела потолок с острыми шипами, который медленно опускался по специальным пазам в стене, она поняла, что приготовили ей Злыдни. С каждым часом потолок будет нависать ниже и ниже, пока не раздавит её. Да и не только потолок, казалось сами стены пещеры Ужасов сжимают Машу тесным кольцом. На полу она разглядела мелкие, истолченные почти в порошок кости. Никому из тех, кто попадал сюда прежде, не удалось выбраться. Всем был уготован страшный конец.

Маша вспомнила маму и папу, и даже Авдохину с Пирожковым и подумала, что останься она в Москве, ничего подобного бы не случилось. Вместо того, чтобы дрожать в мрачной пещере и ждать, пока потолок и стены раздавят её, она сидела бы сейчас в кресле перед телевизором и смотрела мультики.

«Если я выберусь отсюда,— подумала Маша,— я буду ценить каждую минуту своей жизни и... и даже уроки стану учить... может быть».

Нельзя сказать чтобы положение Куклавани было намного лучше, чем Маши. Дочка Злыдней придумала одну крайне неприятную игру, которую и игрой-то трудно было назвать. Она вытащила откуда-то клетку с двумя здоровенными крысами, открыла её и натравила крыс на Куклаваню.

— Взять его! — приказала она.— Сражайся, малютка, или тебя раздерут на части.

Крысы загнали Куклаваню в угол пещеры. Дальше пупсу уже некуда было отступать. Когда одна из крыс бросилась на него, Куклаваня присел, и она с разбегу врезалась в зеркало. Стекло треснуло и осыпалось, оглушив крысу. За зеркалом Куклаваня увидел небольшую потайную дверцу. Она была маленькой и низенькой, и дочка Злыдней, натравлявшая на пупса крыс, ничего не заметила.

Вслед за первой крысой на Куклаваню ринулась вторая. Она готова была разорвать его в клочья, но в последнюю секунду дочка Злыдней подхватила крысу за хвост и швырнула обратно в клетку.

— Хватит! Эта игра мне надоела! Что толку лишаться игрушки так быстро?

Дочка Злыдней привязала Куклаваню к небольшому деревянному столбику и принялась раскладывать вокруг него веточки для костра:

— Надеюсь эта игра понравится тебе больше! Поиграем в повара и цыплёнка. Угадай, кто будет цыплёнком?

Но Куклаване повезло. Когда мучительница уже собиралась начать свою жестокую игру, её позвали старшие Злыдни:

— Потом доиграешь, доченька! А теперь нужно разделаться с богатырём и теми козявками. Им удалось разбудить Святозара. Летучие мыши принесли нам эту скверную весть. Ну ничего, Святозару недолго жить!

Чудовища оставили Куклаваню привязанным к столбику и ушли. Куклаваня подёргал верёвки. Не поддаются! Дочка Злыдней связала его очень крепко. И ручки, и ножки, и даже туловище были прочно стянуты.

— Как бы мне распутаться? — думал пупс.— А то я похож на катушку с нитками.

Но тут пальцы его натолкнулись на что-то твёрдое. Пупс вспомнил, что на спине у курточки есть карман, в котором припрятан маленький перочинный ножичек. Куклаваня чувствовал выпуклость ножичка через ткань, но не мог достать его связанными руками. Он попытался оторвать карман, но у него ничего не вышло, потому что карман был очень добросовестно пришит Олей.

«От этой куклы один вред,— решил пупс.— Раз в жизни не могла схалтурить! Погибай теперь из-за неё».

К счастью, Куклаваня нащупал в ткани небольшую дырочку. Он вспомнил, что несколько дней назад, ещё в Москве, задел за гвоздь и поленился зашить.

— И хорошо сделал, что поленился! — обрадовался Куклаваня.— Если бы не эта дырочка, я бы погиб. И виновата во всём была бы Олька, которая слишком усердно пришивает карманы толстенными нитками!

Куклаваня расширил дырочку, достал перочинный ножичек и перерезал верёвку. Освободившись, он поспешил в пещеру Ужасов. Злыдни забыли ключ в замочной скважине. Куклаване пришлось карабкаться по стене, чтобы дотянуться до ключа. Дубовая дверь открылась.

— Скорее, Маша! — крикнул Куклаваня.— Выходи!

Ему никто не ответил. Тишина. Потолок нависал над полом, упираясь в него длинными ржавыми шипами.

— Маша, где ты? — в ужасе прошептал Куклаваня.

 

Прежде чем продолжить нашу историю, я расскажу, что случилось с Машей.

— Я не верю, что в Сказочной стране можно погибнуть,— повторяла Маша, а потолок с шипами опускался все ниже и ниже.

Но искрошенные кости на полу выглядели более чем убедительно. И только когда один из шипов распорол рукав платья Маши, она поверила, что всё происходит на самом деле. Шипы располагались на потолке неравномерно. Вероятно, они были рассчитаны на взрослого человека или крупное животное, потому что между отдельными остриями встречались довольно широкие просветы. В один из таких просветов и забилась Маша. Только так ей удалось избегнуть верной гибели.

Услышав голос, который звал ее, Маша решила, что это Злыдни проверяют, уцелела ли она, и промолчала. Но случайно она увидела маленькие ножки Куклавани и, протиснувшись между остриями, выползла из пещеры Ужасов. Едва она успела это сделать, как скала гулко ударилась об пол, дробя в порошок старые кости и ломая шипы. Пещера Ужасов, поняв что добыча ускользнула, уничтожала сама себя.

— Куклаваня! Ты меня спас! — Маша схватила своего маленького избавителя и осыпала его поцелуями.

— Только не в ухо! Мне щекотно! — отбивался наш герой.— Здесь потай-ных коридоров больше, чем дырок в ситечке. Вон там за разбитым зеркалом есть одна странненькая дверца. Я её приметил, когда воевал с крысами.

— А ты воевал с крысами? — спросила Маша.

— Было дело,— небрежно сказал Куклаваня.— На меня напали трид-цать, нет, сорок крыс. Разумеется, я их всех победил.

Маша и Куклаваня осторожно перешагнули через острые края разбитого зеркала и подошли к дверце. Она была покрыта неизвестными письменами и выглядела необычайно древней.

— Ого! Смотри, какая старая! — удивилась Маша.— Можно подумать, что она старее, чем эти горы.

Дверь поддалась легко, без звука, без скрипа. Они вошли в тёмный коридор. Узенькая лесенка без перил вела наверх. Маша и Куклаваня стали медленно подниматься по ней.

 

 

БИТВА

 

— Что делать? Мы сейчас перевернёмся! — воскликнула кукла Оля. Ещё одна глыба врезалась в волны реки и окатила путешественников потоком разноцветной воды.

— Смотрите, это летучие мыши! — закричал Ученичкин.

Чёрные стремительные тени проносились над рекой и сбрасывали камни, которые несли в когтях. Вода пенилась от ударов. Летучие мыши издавали резкие торжествующие крики, когда камни попадали в плот. Несколько десятков мышей тащили в когтях громадный валун, подобный тому, что едва не опрокинул плот минуту назад. Рассекая воздух, глыба полетела прямо в середину плота, грозя перевернуть его. Богатырь Святозар изо всей силы ударил по глыбе палицей и отбил ее. Но от удара камень разлетелся на осколки. Один из таких осколков оцарапал Алёнушке щёку.

— Ах! — воскликнула она и прижала к лицу руку, а когда отняла, на ладони алела капля крови.

Летучие мыши кружили над рекой, сбрасывая все новые и новые камни.

— Ну держитесь! — дракончик Пыхалка взлетел и, выпуская длинные языки пламени, врезался в стаю летучих мышей. Мыши с ненавистью шипели, но напасть не решались.

Несколько струй огня — и стая летучих мышей заметно поредела. Обожжённые и испуганные, они прятались в чёрных щелях скал. Самая главная летучая мышь с железными острыми когтями подкралась к Пыхалке сзади и попыталась вцепиться ему в шею, но дракончик по-вернул на лету голову и опалил её огнем. Мышь заверещала и кинулась наутёк, натыкаясь на своды пещеры. Вся огромная стая последовала за своей повелительницей, издали огрызаясь.

— Пыхалка! Ты победил! — закричала с плота Дуся. Но оказалось, что радовались друзья рано. Неожиданно на берегу возникло мохнатое чудовище с кривыми клыками. Оно замерцало красными глазами и уставилось на богатыря Святозара и отважных путешественников.

— Устроили тут хиханьки-хаханьки! Шутки кончились! — прорычал Злыдень.— Теперь я вас уничтожу!

Злыдень уставился на Святозара. Но что это? К удивлению чудовища, богатырь, защищённый тёмными стеклами очков, выдержал его злобный, завораживающий взляд.

Святозар прыгнул на Злыдня с палицей в руке, но упал в воду. Плот был слишком далеко от берега. Пока богатырь боролся с течением, Злыдень произнес страшное заклинание:

 

Бука, Бяка и Бабай, просыпайся и вставай!

Бука, Бяка и Бабай, сундуки все открывай!

И оттуда, Бука, Бяка, выпускайте Раскоряку,

Чтобы этот Раскоряка вместе с Букою и Бякой,

Воду квасил и мутил, а Бабай бы кипятил.

 

Едва Злыдень закончил колдовать, поднялся сильный ветер, и волны стали захлёстывать плот. На реке разыгралась буря, какая и на море редко бывает. Все семь разноцветных потоков слились в один, грозный и стремительный. Вода вскипела и забурлила. Из неё стали в ужасе выпрыгивать золотые рыбки и замирать на поверхности кверху брюшками. Плоту с трудом удавалось удерживаться на плаву и не перевернуться. Кукла Оля, Алёнушка, Ученичкин, Мяун и Дуся прижались друг к другу и в ужасе дрожали. Казалось, ничто уже их не спасёт. Плот затягивало в огромный водоворот.

— Неужели я, такая юная, пушистая и красивая, могу погибнуть? — недоверчиво спрашивала Дуся кота Мяуна.

— Поживём — увидим,— отвечал Мяун.

— Плотик! — попросила Алёнушка.— Вся надежда на тебя. Плы-ви к берегу!

Алёнушка прошептала простенький добрый заговор:

 

Победить нам надо страх.

Силы зла рассыпьтесь в прах!

 

Скрипя, старый плот выровнялся и, захлёстываемый волнами, причалил. Святозар ухватился рукой за его край и не дал реке унести себя в водоворот. Пока плот подплывал к берегу, Злыдень схватил с земли обломок скалы и хотел обрушить его на богатыря. Но волна подхватила плот и выбросила его на берег. Брошенный чудовищем валун только окатил Святозара тучей брызг.

Поднять с земли новый камень Злыдень не успел. Богатырь с палицей, занесенной над головой, кинулся на него. Злыдень схватил двуручный чёрный меч, который прятал в камышах, и началось сражение. Алёнушка, Оля, Ученичкин, кошка Дуся и Мяун с замиранием сердца следили за битвой двух гигантов, битвой, от которой зависела их жизнь.

Святозар ловко уворачивался и отбивал палицей удары Злыдня. Но с каждым разом меч чудовища отсекал от палицы богатыря всё новые и новые щепки. Вскоре палица Святозара была совершенно изрублена и не годилась для сражения.

Отбросив ставшее бесполезным оружие, богатырь прыгнул на Злыдня, и они покатились по земле, сжав друг друга в объятьях, от которых трещали рёбра и рвалась кольчуга. Из пещеры Зеркал выбежали Злыдниха и её дочка и бросились на помощь Злыдню. Они хотели сорвать со Святозара очки, чтобы сделать его уязвимым для их огненного взгляда.

Ученичкин, кукла Оля, Дуся, Алёнушка и Мяун тоже приняли участие в схватке, хотя и не обладали силой и ловкостью Святозара. Ученичкин размахивал портфельчиком, колотя Злыдня по голове, чего тот, впрочем, и не замечал, сжимая в своих стальных объятиях богатыря. Кукла Оля подкралась к дочке Злыдней и с застенчивым видом вонзила булавку ей в ногу.

— У! — завопила дочка Злыдней и попыталась укусить куклу Олю, но промахнулась и вместо этого ухватила зубами свою маму за палец. Злыдниха, не оглядываясь, лягнула дочку так сильно, что та отлетела на середину реки и возмущённо стала пускать пузыри.

Злыдень отбросил богатыря и протянул свои страшные когтистые лапы к Алёнушке. Алёнушка использовала единственное оружие, которым наделила её природа:

— А-а-а-а! — завизжала Алёнушка так пронзительно, что чудовище зажало уши и отскочило подальше.— А-а-а!

Тем временем Злыдниха отдирала кошку Дусю от своей прически, но Дуся вцепилась крепко и никак не хотела отдираться. Мяун шипел на дочку Злыдней, пытавшуюся выбраться на берег, и царапался всеми четырьмя лапами.

Успех в битве постепенно начал клониться на сторону друзей. Святозар, пришедший в себя после падения, в гневе так сдавил Злыдня, что у того перехватило дыхание.

— Ты побеждён! Сдавайся!

Но тут раздался хриплый торжествующий смех Злыднихи:

— Ты ошибся, Святозар. Это тебе конец. Посмотри, какую птичку я поймала.

Друзья увлеклись битвой и не заметили, как Злыдниха схватила Алёнушку и поднесла к её шее острый нож.

Увидев испуганную Алёнушку, Святозар сразу отпустил Злыдня. Он ни на секунду не сомневался, что чудовище убьёт девушку, если он этого не сделает.

— Ты принял правильное решение! — Злыдниха пощекотала Алёнушку ножом.— А теперь свяжи себя этой верёвкой.

Она бросила Святозару верёвку. Едва богатырь дотронулся до неё, как верёвка обвила его с головы до ног. Другой её конец захлестнул Дусю, куклу Олю, Ученичкина и Мяуна.

— Глупое благородство! — Злыдень толкнул Святозара ногой.— Ты уже почти победил, но не захотел пожертвовать этой дурёхой. Неужели думал, что мы оставим вам жизнь? Ха-ха! Мы уже покончили с девчонкой из человеческого мира, а теперь наступила и ваша очередь.

Святозар рванулся, пытаясь освободиться, но волшебная верёвка обладала неисчерпаемым запасом прочности. Кукла Оля заплакала, а на Дусе шерсть от гнева встала дыбом:

— Ах вы страшилища! Гадкие и злобные! Никто вас не любит, а вашу дочку никогда не возьмут замуж! Такая она уродина!

В устах Дуси это звучало как самое большое оскорбление.

— И не надо! — дочка Злыдней дёрнула Дусю за хвост.— Я сделаю из тебя чучело или, может быть, шарфик.

Злыдниха зажгла небольшую свечку:

— Видите этот огонёк? Когда он догорит, вы все умрёте. А пока мы пойдём приготовим котел. Отгадайте с трех попыток, чьё мясо будет у нас сегодня на обед.

 Тем временем Маша и Куклаваня пробирались по потайному ходу за разбитым зеркалом. В темноте контуры ступеней почти не различались. Чувствовалось, что никто уже очень давно не пользовался этим потайным ходом. Всюду лежала пыль в три пальца толщиной. Она была такая плотная и упругая, что вместо того, чтобы кружить в воздухе, пружинила под ногами. Странно было, откуда она взялась в подземелье, в самой сердцевине горы.

— Где мы? — шепнула Маша.— Ты что-нибудь понимаешь, Куклаваня?

— Ничего не понимаю,— ответил пупс.— Совсем ничего! Апчхи! Сколь-ко же здесь пыли! Апчхи! Впервые в жизни я становлюсь сторонником чистоты!

Куклаване и Маше преградила дорогу древняя паутина с высохшим пауком. Она рассыпалась от одного прикосновения.

— Похоже, Злыдни и не подозревали, что в пещере Зеркал есть потайная дверь,— сказала Маша.— Интересно, сколько лет здесь не ходили?

— Лет пятьсот или... апчхи! всю тысячу! — Куклаваня никак не мог остановиться и чихал, чихал, чихал...

Маша и Куклаваня надеялись, что найдут выход к реке. Но лестница вдруг оборвалась небольшой комнаткой, высеченной в скале. Хотя никаких видимых источников света поблизости не наблюдалось, в комнатке было намного светлее, чем на лестнице. Её обстановка выглядела необыкновенно просто. Стол, дубовое кресло и огромная книга в истёртом кожаном переплёте. На всём лежал отпечаток времени и обветшания. Дубовое кресло потрескалось и казалось таким дряхлым, что садиться на него никто бы не рискнул — оно могло рассыпаться в прах при одном прикосновении.

Около книги лежала небольшая деревянная палочка, отполированная до блеска прикосновением чьих-то ладоней. Больше в комнате не было ничего. Только стол, кресло, книга, палочка и неровные своды потолка.

— Как ты думаешь, где мы? — шёпотом спросила Маша у Куклава-ни.

Девочка и пупс замерли у самого входа в скальную нишу. Ничто не мешало им войти, но они испытывали какую-то странную робость.

— Тебе не кажется, что в ней, что здесь...— Маша неуверенно посмотрела на пупса.

— ...жил Одинокий Волшебник, который, состарившись, ушёл в горы,— закончил за девочку Куклаваня.

— А где Волшебник сейчас? Не мог же он оставить здесь свою книгу и палочку?

Но вопрос Маши остался без ответа. Судьба Одинокого Волшебника так и осталась навсегда загадкой.

Маша подошла к столу Одинокого Волшебника и провела рукой по истрёпанному переплёту книги, стирая с него пыль. Ей показалось, что кожа переплёта под её ладонью стала тёплой. Маша испуганно отдёрнула руку.  Куклаваня и Маша неотрывно смотрели на книгу. Вдруг книга сама раскрылась. На её берестяные страницы время не оказало никакого воздействия. Заглавные буквы были красными и фигурными, как в старинных рукописях. Слова в строчках не разделялись. Прочесть их было совершенно невозможно. Книга была написана странными, неизвестными Маше письменами. Страницы переворачивались сами собой и тихо шелестели.

— Внемлите мудрости времён! — вдруг прозвучал в пещере мерный и спокойный голос.— Это я, Одинокий Волшебник, говорю с вами из прошлого. Теперь, в мой последний час, будущее открылось мне. Я вижу всю жизнь на Земле с первых времён до последних. Я знаю, что наступит трудный час в истории острова Буяна и жители будут запираться в своих домах, страшась ночи. Но на драконьей спине на остров Буян прилетит девочка и победит Злыдней.

Девочка из большого мира, прочти заклинание на последней странице книги. И утихнет буря, и уйдут Злыдни.

Сделай это и ты спасёшь своих друзей от грозящей им гибели. Другого пути нет! И торопись, или не успеешь. Если ты не сможешь прочитать за-клинание, если запнёшься хотя бы раз или ошибёшься в одной букве — всё пропало. Твои друзья погибнут, а остров Буян навсегда останется под властью Злыдней.

Голос Одинокого Волшебника смолк. Книга открылась на последней странице, и Маша увидела заклинание. Оно было написано слитно, и прочесть его было совсем непросто. Маша замерла. Она должна была собраться с силами и успокоиться. Слова Одинокого Волшебника все ещё звучали у неё в ушах: «Если ты запнёшься хотя бы раз или ошибёшься в одной букве — всё пропало».

«Ветертучабуряночьнесумеютейпомочь...»— Маша стала читать заклинание. Ей пришлось сосредоточить всё своё внимание, чтобы разобрать слитные слова и не ошибиться:

 

Силе зла не вечно быть,

Её можно победить.

Ветер, туча, буря, ночь не сумеют ей помочь,

Будет отовсюду гнать её доброй силы рать...

Не придут ей на подмогу ни кроты, ни многоноги,

Ни жуки, ни пауки.

Золотым мечом огня

Засияет искра дня!

 

Сразу после того, как Маша произнесла заклинание, буквы в волшебной книге стали расплываться и исчезли. Но Маша не была уверена, что нигде не ошиблась, ничего не перепутала и не пропустила.

Хотя буквы заклинания пропали, больше ничего не происходило. Все вещи в пещере остались на своих местах, и ничего не выдавало присутствия волшебной силы.

— Может быть, мы что-нибудь неправильно сделали? — робко пред-положила Маша.

— Посмотри! — Куклаваня показал на скалу напротив стола Одинокого Волшебника. В ней медленно открывался проход. Сплошной камень трескался и расступался. Неожиданно в трещину пробился яркий свет. Там в небольшой скальной нише на покрытой истлевшим бархатом тумбе лежал золотой меч.

— Ух ты! Какая славная сабелька! — Пупс подбежал к мечу и попытался ухватить его за рукоять, но обжёгся и подул на пальцы.

— Тут есть ножны,— сказала Маша, приглядевшись повнимательнее.— Давай попробуем их взять.

Едва она коснулась ножен, как золотой меч прыгнул в них и зазвенел от нетерпения. Маша и Куклаваня ещё раз взглянули с порога на жилище Одинокого Волшебника и стали спускаться по лестнице.

Когда Злыдни схватили Святозара, Ученичкина, Алёнушку, куклу Олю, Мяуна и Дусю, Пыхалка гнался за летучими мышами и не видел, как это произошло. Дракончик вернулся, только когда понял, что трусливые мыши не собираются больше нападать. Издалека он увидел на берегу бушующей реки своих связанных спутников, которых охранял Злыдень. Тем временем Злыдниха заканчивала приготовления к обеду. Она готовила острые ножи и крючья, чтобы свежевать мясо, а её дочка разводила большой костёр. Всё это выглядело так отвратительно, что Пыхалка поспешно отвернулся. Он спрятался за ближайшим валуном и стал думать, нельзя ли как-нибудь помочь друзьям.

Подождав, пока чудовище отойдет подальше, дракончик сделался невидимым, подкрался к связанным спутникам и шептул им: «Не бойтесь, это я, Пыхалка. Я вам помогу».

— Ах! — кукла Оля вскрикнула от неожиданности.— Ты пришёл!

Злыдень услышал шум:

— Что такое? Думаете, сбежите? И не надейтесь!

Когда Злыдень отвернулся, Пыхалка попытался развязать зубами верёвку, но у него ничего не получилось. Дракончик даже превратился в ножницы, но всё равно не одолел волшебные путы. Верёвка Злыдней была заколдована, и узел никак не желал поддаваться.

— Я обязательно придумаю, как вам помочь! Потерпите! — пообещал Пыхалка. Свеча догорала. Злыдень поднял с земли свой чёрный меч и попробовал пальцем лезвие.

— Чик-чик и готово! — чудовище оскалило клыки.

— Убей меня, а их пожалей. Они же дети! — попросил Святозар.

Злыдень уставился на него своими маленькими глазками.

— Я тронут,— прорычал он.— Любовь к детям всегда была моим сла-бым местом. Может быть, я не стану их убивать, а только лишу разума и заставлю служить мне. А ты, богатырь, прощай! Вряд ли мы с тобой ещё увидимся!

Злыдень размахнулся мечом и...

— Постой! — крикнул Пыхалка голосом Злыднихи.— У нас ещё не все готово! Мясо лучше варить свежим! Иди сюда, помоги с костром!

Злыдень отложил меч:

— Твоё счастье, что я примерный семьянин. Если я не послушаю жену, то она, ха-ха, с меня самого шкуру спустит.

Злыдень ушёл, а Пыхалка попытался разгрызть верёвки. Но беспо-лезно.

— Мяун,— промурлыкала Дуся.— Ты ничего не хочешь мне сказать? Очень может быть, что мы скоро умрём.

— Посмотри на это с другой стороны...— ответил ей кот Мяун.— Допустим, я тебе скажу то, что ты хочешь... Если умрём, то ладно. А вдруг останемся живыми? Тогда я об этом очень пожалею!

— Перестаньте болтать всякую чушь! — крикнул Пыхалка.— Мы должны торопиться. Я попробую закатить вас на плот.

— Ничего не выйдет! Река все ещё бурлит. Мы сразу же утонем,— сказал Ученичкин.

— Лучше утонуть, чем попасть в котёл к Злыдням,— богатырь Святозар перевернулся на бок.— Покатились скорее к плоту!

Золотой меч сам указал Маше и Куклаване кратчайшую дорогу к друзьям. Он выскочил из ножен и разрезал скалы так легко, будто это было сливочное масло. Золотой меч повел Машу и пупса в обход пещеры Зеркал, где хозяйничали Злыдни. Поэтому они вышли сразу к реке, бушевавшей и кипящей от вызванной Злыднями бури.

— Пыхалка! Оля! Алёнушка! Где вы? — позвала Маша. Из-за ближайшего валуна выглянула голова дракончика:

— Маша! Куклаваня! Вы живы! А Злыдни хвалились, что не оставили от вас даже мокрого места.

— Эти Злыдни просто младенцы. Ничего не доводят до конца,— заявил Куклаваня. Он заглянул за валун и увидел Святозара, Олю, Дусю и кошек.

— А что это вы тут делаете? — спросил пупс.— В прятки играете?

Золотой меч перерезал заколдованную веревку Злыдней одним прикосновением и прыгнул в руку к богатырю Святозару.

— Меч Одинокого Волшебника! Откуда он у вас? — воскликнул богатырь вне себя от радости и удивления.

— Мы нашли убежище Одинокого Волшебника в горах! И его книгу с заклинаниями! Потом все расскажем, а теперь нужно торопиться! Колдовство Злыдней должно быть разрушено! — торопливо проговорила Маша.

Святозар поднял меч высоко над головой и повернулся лицом к водам бурлящей реки. В то же мгновение буря стихла. Ветер перестал рвать в клочья разноцветную пену. Река как прежде разделилась на семь потоков, и воды её обрели прозрачность. Золотые рыбки замелькали в толще стремительными кометами. Наступила необыкновенная тишина.

Чудовища выскочили из пещеры Зеркал. У Злыдня в руках был чёрный меч, у Злыднихи — пылающий сук, а у дочки — несколько крупных камней. Увидев, что богатырь освободился, а Маша жива, Злыдень заскрежетал зубами от ярости. Его красные глаза замерцали, и он произнёс грозное заклинание. Но его колдовство утратило свою силу. Сколько Злыдень ни старался, всё было бесполезно. Скальные своды не обрушивались на головы маленьких друзей, река не выходила из берегов, а земля не разверзалась у них под ногами. Даже взгляд Злыдней, прежде такой опасный, теперь был бессилен. Чары Одинокого Волшебника, жившего тысячу лет назад, и сейчас были намного сильнее, чем ворожба чудовищ.

— Почему я не убил тебя тогда? — взвыл Злыдень, бросаясь с мечом на Святозара.— Но ещё не поздно сделать это сейчас.

Чудовища все ещё надеялись на свою силу и коварство. Все вместе они решили смять Святозара, а потом расправиться с его маленькими друзьями. Увидев золотой меч, они на секунду отступили, и на их злобных мордах отразился страх. Но потом они бросились на богатыря.

Золотой меч и меч чёрный скрестились. Во все стороны полетели искры. Злыдень и богатырь рубились, вкладывая в удары всю силу. Исход этой битвы долгое время не был ясен. Но вот чёрный меч Злыдня переломился у самой рукояти. Крак! Богатырь приставил лезвие золотого меча к сердцу Злыдня.

— Не убивай меня, я сдаюсь,— прорычало чудовище.

Святозар связал Злыдней их же собственной верёвкой. Чудовища скрежетали зубами, их красные глаза мерцали ненавистью.

— Уф! — Святозар поднял шлем, оброненный во время битвы.— Нелегко далась нам эта победа. Без золотого меча я бы погиб. Вы дважды спасли меня: от бесконечного сна под водопадом и теперь, когда принесли золотой меч.

— Пустяки! Можете не благодарить! — Куклаваня подтянул штанишки.— Нам к подвигам не привыкать. Мы, пупсы, ужасно героические!

Алёнушка кивнула в сторону Злыдней:

— Как с ними поступим? Оставлять в Сказочной стране нельзя. Они опять возьмутся за старое. А заточить в темницу — слишком жестоко. Проявив однажды мстительность, мы сами станем ничуть не лучше Злыдней.

— На золотом мече что-то написано,— Маша посмотрела на лезвие меча, блестевшего в руках у Святозара.— Я увидела это ещё в пещере, но не успела прочесть.

— Ага! — просияла Алёнушка, едва взглянув на надпись.— Одинокий Волшебник знал всё наперёд. Здесь заклинание, позволяющее послать Злыдней в прошлое. Оно открывает двери времени на много миллионов лет назад.

— Замечательная идея! — похвалил богатырь.— Это как раз то, что нужно. Из прошлого чудовища уже не смогут вредить Сказочной стране.

Алёнушка очертила вокруг Злыдней круг и прочла: 

 

Эй, метель, метель, метель,

Ледяная карусель,

Ты ветри, кружи, пуржи,

Злыдней ты в кольце держи.

Знаешь только ты одна

Ход без стенок и без дна,

Ход в иные времена

Злыдни там, а мы тут.

В прошлом пусть они живут.

А теперь, метель, теперь

Навсегда захлопни дверь. 

 

Тотчас в пещере возникло яркое сияние, и внутри круга, в котором были Злыдни, стали происходить странные вещи. На мгновенье появлялись и исчезали какие-то расплывчатые образы. То проступало дерево, то море, то зелёный луг, то скала, то глинистые овраги. Время отступало вспять, и проявлялись картины давно минувшего, зримые и отчетливые. Потом Злыдни исчезли. Мерцающий круг погас.

— Все! Они в прошлом. Теперь нас разделяют миллионы лет,— с облегчением выдохнула Алёнушка.

— А там, в прошлом они никому не навредят? — забеспокоилась Маша.— Не получится так, что мы подложили своим предкам свинью?

— Не думаю,— Ученичкин открыл свою записную книжечку.— Миллионы лет назад на Земле жили динозавры. А они такие громадины, что наверняка сумеют за себя постоять.

Вдруг Куклаваня расхохотался.

— Ты что? — спросил озадаченно Ученичкин.

— Я вдруг вспомнил, что... что динозавры вымерли. И теперь я, кажется, знаю почему. 

 

 

ВОЗВРАЩЕНИЕ В ВОЛШЕБНУЮ ДОЛИНУ

 

После победы над Злыднями друзья сели на плот и по реке отправились в Волшебную долину. Туда вело два пути. Первый через лабиринт и горы, а второй — рекой.

— По реке безопаснее,— заявила кукла Оля.— Хватит с меня гор и лабиринтов.

— Но ты забыла про водопад! Как мы через него переберёмся? — забеспокоилась Алёнушка.

— Я кое-что придумал! — Ученичкин показал рисунок в своей записной книжечке.

— Что это за колдовские значки? — удивился Святозар.

— Чертёж парашюта,— объяснил Ученичкин.— Из скатерти-самобранки мы сошьём замечательный парашют, привяжем его к плоту и спустимся с водопада.

— А ты уверен, что получится? — встревожилась кошка Дуся. Она вспомнила чудовищную высоту водопада и острые скалы внизу.

— Теоретически должно получиться. Хотя, конечно, всякий эксперимент сопряжён с определенным риском,— успокоил её гномик.

Алёнушка и Ученичкин расправили скатерть-самобранку и прочитали увеличительное заклинание, чтобы она стала больше.

Ученичкин достал из портфельчика ножницы и, прежде чем кто-нибудь успел его остановить, быстренько пеpекроил самобранку, придав ей необходимую для парашюта форму.

— Что мы скажем Бабе Яге? — испугался кот Мяун.— Испортить её лучшую скатерть!

— Если мой эксперимент потерпит неудачу, то мы ей уже ничего не скажем! — отмахнулся гном.— Наука требует жертв!

— Но не человеческих! — замахала ручками кукла Оля.— Я согласна идти через лабиринт!

Но было уже поздно. Плот несло к краю водопада. Прежде, чем ухнуть в бездну, плот на мгновенье замер на самом краю, а потом понёсся вниз с чудовищной высоты. Все, даже смелый Святозар, закрыли глаза.

— Начинаем отсчёт! — пробубнил Ученичкин.— Три, два... Или нет, не так. Три на волосочке, три на ниточке, ниточка обрывается, два. Два на волосочке, два на ниточке, ниточка обрывается...

Острые скалы внизу становились всё ближе и ближе.

— Скорее, гномик, скорее! — кричали Алёнушка и Маша.

— Я не могу работать, когда меня торопят! — сердился Ученичкин.— Вы меня опять сбили со счета. Три на волосочке, три на ниточке...

Ветер свистел в ушах, струя водопада вертела плот, только чудом его не переворачивая. Сердца путешественников замирали от ужаса. Ученичкин любовно возился со своим парашютиком, что-то напевая себе под нос. Неожиданно Маша почувствовала сильный толчок, и над плотом раскрылся огромный матерчатый купол. Плот сильно дёрнуло, скорость падения несколько замедлилась, но всё равно камни приближались быстро, слишком быстро.

— Неужели я ошибся в рассчётах? Быть не может. Вот незадача! — удивился Ученичкин. В последний момент плот успел снизить скорость и мягко спланировать на воду. Пока он падал, ветром его отнесло от опасных скал. Водопад остался позади. Путешественники открыли глаза:

— Ученичкин, ты сумасшедший!

— Ничего подобного! Я гений, хотя это одно и то же! — запротестовал гномик.

После того, как водопад был пройден, основные трудности были позади. Хотя ещё не раз Семиструйная река меняла направление, огибала горы и скалистые берега, и тогда плоту только чудом удавалось удержаться на середине реки. Вода бурлила и обдавала путешественников брызгами, жёлтыми, красными, синими, голубыми...

— Мое платьице стало совсем разноцветное! Как я его теперь отстираю! — пожаловалась кукла Оля.— Не ходить же мне в крапинку, как замарашке!

— Ерунда! — утешил её пупс.— Смотри на вещи проще. Керосинчиком как-нибудь ототрем. Правда, потом пахнуть будет ого-го, но это не самое страшное.

Представив, как будет пахнуть её платьице, когда Куклаваня ототрёт его керосинчиком, Оля захныкала.

— Не беспокойся! — рассмеялась Алёнушка.— Когда вода высохнет, пятна сами исчезнут. Это же волшебная река, а не загрязнённая. Вода здесь лечебная. Если у нас кто-нибудь заболевает, то мы поим его этой водой. Синяя — от простуды, красная — от насморка, жёлтая — от ангины, оранжевая — от ломоты в костях...

— А от ОРЗ какая вода? — спросила Маша. Каждую зиму она обязательно подхватывала это дурацкое ОРЗ и неделями сидела дома.

— Не знаю,— развела руками Алёнушка.— Я о такой болезни в первый раз слышу.

— То-то и оно,— заявил пупс.— Ваша сказочная медицина даже ОРЗ ещё не придумала. Что уж говорить о такой серьезной болезни, как КИС?

— Что ещё за КИС? На что ты намекаешь? — кошка Дуся подозрительно уставилась на пупса.

— Глупая ты, ой, глупая! — всплеснул ручками Куклаваня.— И про КИС не знаешь! КИС — это Кашель И Сопли. Страшно неприятное заболевание!

Пока продолжался разговор, Маша и кукла Оля достали из сумки небольшую бутылочку и наполнили её водой из речки, чтобы выпить, если простудятся. Они были предусмотрительные девочки и любили, чтобы в нужную минуту все всегда было под рукой.

Плыть по реке было необыкновенно приятно. Вокруг плота сверкала и искрилась разноцветная вода. Она мягко покачивала плот и убаюкивала. Стены подземной пещеры то расширялись, то сужались, то расходились ввысь, то вширь. В воде играли жёлтые и красные рыбки. Рыбки были умные и не подплывали близко к Дусе и коту Мяуну, хотя те и приглашали их поболтать о том о сём.

Путешествие длилось довольно долго. Плот не торопился и иногда даже приостанавливался, чтобы показать путникам ту или иную досто-примечательность на берегах реки. Например, наскальные рисунки или янтарную башенку, в которой уже несколько миллионов лет спала большая муха размером с голубя.

— Не хватает только, чтобы нам устроили занудную экскурсию...— проворчал Ученичкин, который однажды попал в экскурсионный автобус по улицам Москвы и чуть не лопнул от скуки.

И в самом деле, только Ученичкин успел это сказать, как плот заговорил бойким деревянным голосом. Ведь он был сделан из стволов говорящих деревьев:

— Уважаемые путешественники! Мы проплываем Большую пещеру. её протяженность более десяти километров. Высота потолков местами достигает тридцати метров. Глубина реки колеблется от двух с поло-виной до трех метров. Скорость течения пять с половиной километров в час.

Маша, Пыхалка и Куклаваня поочерёдно зевнули. Так почему-то всегда случается: если зевнёт один, то следом за ним невольно зевают и все остальные.

— Лучше бы ты, любезный плот, рассказал нам сказку! — попросила кукла Оля.— Не обижайся, пожалуйста, но мы устали и хотим спать. У нас был беспокойный день.

— Хорошо! Тогда я спою вам колыбельную! Вы под неё мигом уснёте,— воодушевился плот и запел хриплым голосом: «Баю-баиньки-баю-ююю!»

Путешественники устроились поудобнее, подложили под головы скатерть-самобранку и уснули под завывания плота и плеск реки.

Всю ночь река качала плот. Друзья и богатырь Святозар возвращались в Волшебную долину. Устав после битвы со Злыднями, они не заметили, как горы кончились и течение вынесло плот на равнину. Утром Маша проснулась и увидела в воде яркое расплывающееся пятно солнца и кроны деревьев:

— Мы приплыли! Мы в Волшебной долине! Пыхалка, Оля, вставайте скорее! — закричала Маша, расталкивая сонных друзей.

— Я не хотел вас будить! Вы так сладко спали,— сказал плот, причаливая к берегу и давая возможность сойти.

Солнце стояло уже довольно высоко. Каждый цветочек на лугу распустился и расправил листики. В ветвях склонившегося к воде дерева разрабатывал неокрепший голос молоденький соловей. «Опять сфальшивил. Выше бери! Выводи рулады! Вот так: Фьють-тьох-тьох-тьох! Сколько можно тебя учить?» — басило дерево.

Кошка Дуся потянулась, зевнула, привела в порядок шёрстку и только потом залюбовалась Волшебной долиной:

— Как это поэтично! Вчера мы были там, а сегодня уже здесь! Вопрос, где мы будем завтра? — глубокомысленно произнесла кошка. Потом Дуся словно бы что-то вспомнила и, озираясь, затрусила по направлению к Говорящему лесу.

— Ты куда, Дуська? — полюбопытствовал Мяун.

— Есть вопросы, на которые женщина не отвечает! — крикнула Дуся, исчезая в кустах.

Кукла Оля, проснувшись, первым делом посмотрела, не исчезли ли разноцветные пятна на её передничке. Увидев, что пятен нет, Оля об-легчённо вздохнула:

— Мне снилось, что мое платьице так и осталось пёстреньким. Просто ночной кошмар!

— Доброе утро, Маша! Доброе утро, Алёнушка! Доброе утро, пупс!

— «Доброе утро, доброе утро...» — передразнил Куклаваня и пригладил ладонью рыжие вихры.— Это само собой разумеется, что доброе. Не надо говорить обо всём, что думаешь.

— А тебе нужно думать, что говоришь! — обиделась Оля.

Пыхалка полез купаться. Он фыркал, плескался, нырял и один раз так долго не выныривал, что перепугал Машу. Потом оказалось, что Пыхалка просто спрятался у берега, где его не могли увидеть. Алёнушка, едва протерев со сна глаза, заторопилась к Иванушке.

— Как он там без меня? Не зачах ли? — беспокоилась Алёнушка.

Алёнушка побежала через Говорящий лес к своей избушке, где её ждал братец Иванушка. Она хотела сделать братцу сюрприз, но болтливые деревья опередели её. Иванушка уже спешил по тропинке навстречу Алёнушке. Он крепко-крепко обнял сестрицу, чтобы никто больше её у него не отнял:

— Иванушка!

— Алёнушка!

Богатырь Святозар тоже засобирался. В лесу у него было множество знакомых, с которыми он давно не встречался из-за своего многолетнего сна, навеянного зельем Злыдней.

— До свиданья! — крикнул он на прощанье.— Ещё увидимся!

Пыхалка хотел скорее обрадовать дракониху и деда Горыныча своим возвращением.

По пути к Драконьей горе друзья заглянули в избушку на курьих ножках. Баба Яга вставала рано. С рассвета она копалась в огороде и гремела кастрюльками. Увидев кота Мяуна, Баба Яга проворчала:

— Вернулся, котина пошатущий! Проголодался, небось!

Хоть Баба Яга и ворчала, чувствовалось, что она рада возвращению кота. Мяун ласкался к Бабе Яге, а одним глазом уже косил в сторону своей мисочки.

— Кгхм! — кашлянула Дуся.— Ты не хочешь поделиться со мной? Я тоже, между прочим, проголодалась.

Но хитрый Мяун сделал вид, что заинтересовался порхающей рядом бабочкой.

— Так ты угостишь меня? — повторила Дуся.

Мяун печально вздохнул:

— Только не съедай всё.

Маша, Пыхалка и кукла Оля подошли к Бабе Яге.

— Видела я, видела в блюдце все ваши похождения. Почитай, весь лес со мной в блюдце глазел. Очень испереживались. Некоторые даже в обморок падали. Сегодня вечером у нас пир, песни, хороводы. Всю ночь будем гулять. Теперь что ночь, что день — не страшно! Гуляй — не хочу!

Пыхалка переминался с лапы на лапу. Ему не терпелось поскорее обрадовать маму и деда Горыныча. Пыхалка посадил к себе на спину Ученичкина, куклу Олю и пупса и полетел к драконьей пещере. Маша едва за ним поспевала.

 

Отворяй ворота

Ключиком-замочком,

Золотым платочком,—

 

приказал Пыхалка, и гора отъехала в сторону. Зажглись факелы. Дракончик быстро сбежал по ступенькам. Дед Горыныч дремал в мягком кресле в гостиной. Одна голова Горыныча похрапывала, а другая посапывала. Дракончик замер на пороге, глядя на дедушку. Дыхание у него перехватило, как от самого крепкого перца. Одна из голов Горыныча проснулась, увидела Пыхалку, ахнула и быстро разбудила другую голову. Драконы, большой и маленький, потерлись друг о друга носами и принялись в восторге кружить по гостиной да так стремительно, что едва не переломали всю мебель. Услышав шум, прибежала дракониха:

— Мамочка!

— Пыхалка!

Описать невозможно, что тут началось. Маша прижалась к стене, а Куклаваня и Оля спрятались под стол, потому что буквально вся комната была полна восторженными драконами, которые хлопали крыльями и свистели радостным драконьим свистом, от которого едва не рушились стены.

Наконец, они несколько поутихли и поуспокоились. Вспомнив, что гости не завтракали, дракониха засуетилась и мигом накрыла огромный крылатый стол. Маша, Пыхалка и куклы оседлали летающие кресла и взмыли под потолок.

— Ого-го! Ого-го! — закричал восторженно Куклаваня, хватая тарелку со сладким пирогом.— Давненько я не угощался.

— Перестань! — толкнула его Оля.— Подожди, пока все усядутся за стол. Веди себя прилично!

— А по-твоему делать замечания прилично? — оскорбился Куклаваня.— И вообще, где ты видела, чтобы приличные люди обедали под потолком?

МИХРЮТКА В ТЕАТРЕ

 

В тот самый день и в тот самый час, когда путешественники плыли на плоту по Семиструйной реке, Пирожков пригласил Михрютку и Авдохину в Детский театр. Родители Маши все ещё не вернулись из командировки, и Михрютка жила у соседки снизу.

Авдохина с утра накрутила бигуди и выгладила свое лучшее шерстяное платье. Она вела себя как-то неестественно, то нервничала, то смеялась и не обращала на Михрютку никакого внимания.

— И чего это она так рвётся в театр? — удивлялась Михрютка.— Вот уж не думала, что Авдохина такая театралка!

Но при всём том Авдохина осталась прежней и, когда Михрютка из любопытства накрасила губы помадой, которую нашла на туалетном столике, страшно рассердилась:

— Маленькая ещё, чтобы помадой мазаться. Возьми салфетку и сотри!

— А когда мне можно будет краситься? Когда мне будет столько же сотен лет, сколько и вам? — полюбопытствовала Михрютка. Но Авдохина уже не слушала её, потому что прикалывала к своему шерстяному платью блестящую брошку.

«Хорошо быть взрослой! — подумала про себя Михрютка.— Красься хоть до ушей, и никто ничего не скажет. А для ребёнка везде сплошное бесправие. Цветочные горшки в окна кидать нельзя, обои разрисовывать фломастером тоже нельзя... Кругом сплошные «нельзя»».

Спектакль начинался в два часа дня. Ровно в половину первого за Авдохиной и Михрюткой зашёл князь Пирожевский в белом летнем костюме. Пирожков уже давно отпускал для важности бородку, немного козлиную, но очень благопристойную. Теперь эта бородка выросла, окрепла и удивительно вписалась в образ князя Пирожевского.

— Вы готовы к культпоходу в театр? Тогда можно идти! — Пирожков пропустил Михрютку и Авдохину в подъехавший лифт.

— А как мы доберёмся до театра? — спросила Михрютка.

— На метро, как же ещё? Не на такси же! — удивился Пирожков.

— На метро?

Михрютка забыла, что Маша, которую она заменяла, была москвичкой и хорошо знала, что такое метро. К счастью, Пирожков и Авдохина не обратили внимания на странные слова девочки. По их мнению, детям даже полагалось задавать глупые вопросы и совершать непредсказуемые поступки.

По дороге Пирожков и Авдохина завели длинный, скучный, очень взрослый разговор. Вначале Михрютка пыталась принять в нём участие, но незаметно отвлеклась и запрыгала по плиткам тротуара.

Метро поразило Михрютку меньше, чем она ожидала. Пещера дракончиков тоже находилась под землёй, а в том, что поезда с голубыми вагончиками, громыхая, исчезали в тоннелях, не было ничего особенно захватывающего. На острове Буяне Михрютка встречала немало волшебства, рядом с которым метро показалось бы самым что ни на есть заурядным чудом. Больше всего драконёнку понравились движущиеся ступеньки на входе в метро.

— Как называется эта шустрая лесенка? Она волшебная? — Михрютка дернула Пирожкова за рукав.

— Это эс-ка-ла-тор,— Пирожков стал занудно объяснять про электричество и про лошадей, которые сидят где-то в моторе, но Михрютка перебила его новым вопросом. Она ловко спрыгнула с последней ступеньки эскалатора и уставилась на стеклянную будку внизу, в которой сидела дежурная по станции.

— А зачем женщина в будке? Она кто? Сторожевая бабка? А что она сторожит? Чтобы никто не украл самодвижущуюся лестницу? А сколько килограммов золота она получает в день?

Михрютка не успела выяснить насчет сторожевой бабки, потому что у неё тот час же возник другой вопрос:

— А почему открываются двери у поезда, если никто не говорит: «Отворись ворота ключиком замочком, золотым платочком»?

Пирожков совершенно захлебнулся в этом потоке детского любопытства и не знал, что отвечать, но тут Михрютка увидела нечто, что крайне заинтересовало ее.

На станции «Белорусская» в вагон вошли три старушки-близняшки. На руках у каждой старушки было по толстой белой болонке. «Гав! Гав!» — хором лаяли все три болонки. «Ха-ха!» — хором смеялись все три старушки. Этакие старушки-веселушки.

Михрютка ошалело переводила взгляд с одной старушки на другую. На лице у неё отражалось крайнее недоумение. Наконец она не выдержала, подошла к ним и спросила:

— Простите, что я вас беспокою. Но не могли бы вы мне сказать, какая из вас настоящая?

— Какая настоящая? Мы и сами не знаем! — Старушки так и по-катились со смеху, а болонки затявкали. Михрютка хотела ещё пообщаться со старушками, но поезд остановился:

— Станция «Театральная»,— объявил механический голос.

— Нам выходить! — заторопились Пирожков и Авдохина.— Мы уже приехали!

Михрютка помахала старушкам-близняшкам. Болонки завиляли хвостиками.

— Какие милые пожилые женщины! — сказал Авдохиной Пирожков.— Жаль только, что они не княгини. Благородство, оно, знаете ли, сразу чувствуется. Вот в вас, например, оно есть.

Авдохина поддакнула. Ей было приятно, что её причисляют к благородным людям.

Едва они вышли из метро, Михрютка сразу же потянула к киоску с мороженым.

— У нас нет времени,— быстро проговорил Пирожков.— Опоздаем в театр.

Здесь, пожалуй, он несколько преувеличил. Детский театр находился близко от метро, а приехали они даже раньше, чем было нужно. В оставшиеся полчаса Пирожков водил Авдохину и Михрютку вокруг ЦУМа, чтобы только держать их подальше от всяких соблазнов, вроде театрального буфета и киосков с мороженым.

— А какой он, театр? — спрашивала Авдохину Михрютка.— Я в нём, конечно, бывала, но призабыла.

— Театр? — переспросила Авдохина.— Театр — это сфера культуры. Магазин — это, так сказать, сфера искусства, а театр — сфера культуры.

— Там показываются разные хорошие спектакли с общественно полезной моралью, имеющие серьёзное образовательное значение,— добавил Пирожков, любивший читать газеты.

Михрютка прониклась важностью слов Пирожкова.

— А чем занимаются в театре? — поинтересовалась она. Маленькому дракончику не хотелось совершить какую-нибудь оплошность во время спектакля.

— В театре? В театре... э-э... смотрят и делают правильные выводы. А потом поступают согласно этим выводам,— в замешательстве проговорил Пирожков.

Михрютка, Авдохина и Пирожков вошли в театр и сели на свои места. Михрютка крутила головой во все стороны. Всё ей было интересно. И вот, наконец, свет погас. Заиграла музыка. Занавес отъехал в сторону. Прожектора высветили сцену. Михрютка ахнула:

— Как красиво!

— Тшш! Не шуми! — одёрнула её Авдохина.— Восхищайся молча! Не мешай восхищаться окружающим!

На сцене появились три поросёнка и запели песенку:

 

Нам не страшен серый волк,

Серый волк, серый волк,

Где ты ходишь, глупый волк,

Старый волк, страшный волк?

 

Волк не заставил себя ждать и спрятался на сцене так близко от поросят, что даже странно было, как те его не заметили. Наверное, были на редкость глупые.

— Нам не страшен серый волк! — пели свинки.

— В поросятах знаю толк! — Волк облизнулся и прыгнул на бедняжек.

На сцене началась бестолковая беготня, и поросятки попрятались по своим домикам. Но, конечно, домик из соломы не мог выдержать напора громадного хищного волка. На мордочке поросёнка застыл ужас.

— Спасите! — закричал поросёнок.— Кто-нибудь, спасите!

Услышав просьбу о помощи, Михрютка сделала вывод, окончательный и бесповоротный.

— Держись, свинка! Я тебе помогу! — она вскочила со своего места.

Авдохина не успела её удержать. Михрютка пробежала через зал и вскочила на сцену. Волк с испугом оглянулся на неё. Он воевал с поро-сятами уже не одну сотню спектаклей, но никогда за них ещё никто не заступался. Михрютка проскользнула в окно соломенного домика и крикнула удивлённому поросёнку: «Чего ты ждешь? Чтобы тебя съели?»

Михрютка навалилась на дверь, чтобы не дать волку войти. Растерявшийся актёр лепетал:

— Девочка, не мешай спектаклю! Я не собираюсь кушать поросёнка. Если я его и съем, то только понарошку.

— Ничего себе понарошку! Нашел дуру! Думаешь я не знаю, как понарошку едят! — отвечала Михрютка. Зал, решив, что так всё и было задумано с самого начала, взорвался аплодисментами. Некоторые впечатлительные юные зрители тоже возжелали защищать поросёнка, а один из них даже швырнул в волка сумочкой своей мамы с зарплатой за три месяца.

Пирожков выбежал на сцену, чтобы утащить оттуда Михрютку, но она восприняла его поступок совсем по-другому. Она решила, что он собирается помочь ей справиться с волком.

— Молодец, князь! — закричала она.— Вызови волка на дуэль! Не бойся, малютка поросёнок, тебя сейчас спасут!

Но князь Пирожков обманул надежды Михрютки. Вместо того, чтобы вызвать волка на дуэль, он подскочил к девочке, подхватил её на руки и помчался к выходу из театра. Помнится, Пирожков ещё удивился, какой тяжёлой может быть семилетняя девочка.

— Поросёнок, нас предали! Князь в сговоре с волком! Беги, поросёнок, беги! — торопила Михрютка. Пирожков с красным лицом и Авдохина со сбившейся причёской поспешно покинули театр.

— Ты с ума сошла! — набросились они на Михрютку на улице.— Зачем ты так поступила? Что за глупые шалости! Кто тебя только научил таким проказам?

Вместо ответа Михрютка ткнула указательным пальцем в грудь Пирожкову:

— Вы и научили. «Смотри спектакль, делай правильные выводы и поступай согласно этим выводам...» Вот я поступила. А вы? Как вы могли бросить в беде поросёнка?

Михрютка надулась и отвернулась от Пирожкова. Он схватился руками за голову:

— Всё, хватит! Ничего не понимаю! Сами воспитывайте своих детей! А я отказываюсь! Решительно отказываюсь!

— Перестаньте! — успокаивала Пирожкова Авдохина.— Она просто очень впечатлительный и нервный ребенок. Ей не хватает витаминов. Почему бы нам не купить ей килограммчик бананов или апельсинов?

— О нет, только не это! — Пирожков испуганно отшатнулся.— Ни за что на свете!

 

 

ПИР ГОРОЙ

 

— Всем-всем-всем! Жители Сказочной страны! Букашки и таракашки, чистюли и замарашки, медведи и лоси — всех милости просим! Приглашаем на пир на весь мир! Сами приходите, друзей приводите, детей приносите! — шелестели деревья и кустарники Говорящего леса.

К вечеру в Волшебную долину стали слетаться, сползаться, сходиться все без исключения жители Сказочной страны. Гости тоже были приглашены, да и как могло быть иначе, если они были настоящими героями, спасителями острова Буяна.

— Ой! — воскликнула Оля, узнав о приглашении.— У меня же нет ни одного приличного платья!

— Полно врать-то,— одернул её Куклаваня.— У тебя полный чемодан всякого тряпья.

— Ничего не понимаешь, вот и молчи! Среди моих платьев ни одного вечернего! — Оля топнула ножкой и едва не расплакалась. Никто прежде не видел Олю в таком состоянии, разве что однажды, когда кошка Дуся ободрала когтями занавески в её домике. Да и Маша, хотя не выражала так открыто своих чувств, выглядела расстроенной.

Дракониха не носила платьев, но сумела понять причину страданий девочек и посоветовала обратиться к Стрекомарику.

— Стрекомарик? Кто такой? — удивилась Маша.

— Помесь стрекозы и комара. Лучший портной Сказочной страны. Он одевает всех местных Золушек, и они выходят замуж за принцев. Стрекомарик из кого угодно сделает конфетку.

— Я не толстая бочка...— почему-то обиделась кукла Оля, хотя никто не имел в виду ее.— У меня красивая фигура.

— Мне бы хотелось белое платьице! — засмущалась Маша.

— А мне новый красный колпак,— сказал Ученичкин.

— А нам непромокаемые штанишки...— робко попросили зайчики Синеус и Трувор.

Стрекомарик жил в уютной норке под корнями старого дуба.

— Рад вас видеть! Какую одежду вам сшить? — приветствовал он гостей. Стрекомарик походил на стрекозу с громадными радужными глазами, но только нос у него был длинный, как у комара, и напоминал иголку. Своим длинным острым носом он строчил вдвое быстрее и лучше любой швейной машинки.

— Что желаете заказать? — переспросил Стрекомарик.

— А это будет не слишком дорого? — засомневалась кукла Оля.

— Как можно! Для победителей Злыдней всё бесплатно!

— Какое благородство! — Куклаваня подбежал к Стрекомарику и по-очерёдно пожал все его восемь ручек.— Я вами восхищен! Право же неудобно затруднять... Мне, пожалуйста, полный гардероб, весеннюю, летнюю, осеннюю, зимнюю одежду... И не забудьте, что мы победители Злыдней!

Чтобы Куклаваня, Ученичкин и зайчики не маялись от нетерпения и не мешали, Стрекомарик быстренько сшил им всё, что они попросили. Ученичкину — несколько разноцветных колпаков, Куклаване — чёрный фрак и рубашечки, зайцам — непромокаемые штанишки и носовые платки увеличенных размеров. Потом Стрекомарик выпроводил всех, оставив лишь Машу и куклу Олю.

— По-настоящему я люблю заниматься только бальными платьями для красивых девочек! Мужская одежда это так, проза жизни...— Стрекомарик в предвкушении потёр лапки.— Я знаю, какие платья пойдут вам больше всего. Стойте и не шевелитесь, мне нужно снять мерку.

До самого вечера Стрекомарик кроил, шил, примерял, подшивал, с сумасшедшей скоростью носясь вокруг Маши и Оли. Девочки даже стали волноваться, что он не успеет к началу праздника. Но наконец Стрекомарик замер и посмотрел на произведение своих восьми ручек и хоботка.

— Сказочная страна никогда не видела ничего подобного. Я превзошёл себя! — воскликнул Стрекомарик.

— Что было совсем несложно! — прошептал Куклаваня, из любопытства подглядывавший в щёлочку.

Стрекомарик до поры до времени не разрешал Маше и Оле подойди к зеркалу. Он то подправлял оборку кружев, то прикалывал к платью яркий цветок. Маша и Оля изнывали от нетерпения, но зато потом, когда все было готово...

— Ах! — они увидели в зеркале таких красавиц, что едва не задохнулись от восторга.

Олино платье было из семи рядов разноцветных кружев, шёлковых и переливающихся, как крылья прекрасных бабочек. К платью Стрекомарик сшил маленькую бархатную шапочку, украшенную крошечными бриллиантиками. Ножки Оли украшали туфельки с золотыми пряжками, легкие и мягкие, просто созданные для танцев.

Бальный наряд Маши выглядел ослепительно. Чего стоило одно тончайшее длинное платье, расшитое лепестками роз, осыпанное жемчугами, похожими на капельки росы! А веночек из розовых бутончиков с прозрачной маленькой вуалькой! И атласные туфельки с двумя застёжками из розовых бутончиков, таких же, как и в веночке! Стрекомарик долго смотрел на Машу, потом ни слова не говоря ушёл и вернулся через некоторое время с большой брошью, сделанной в виде алмазной розы, и заколол ею пояс Машиного платья.

«Бал! Бал! Бал!» — ровно в девять зазвонил над Волшебной долиной невидимый колокол. Как из-под земли возникли накрытые столы с яствами на самый утончённый вкус. Заиграл оркестр.

Богатырь Святозар в новой серебряной кольчуге принимал поздравления. Одна крошечная сороконожка едва не упала в обморок от счастья, когда он осторожно пожал ей все её сорок ручек, которые в равной степени являлись и ножками.

Куклаваня пришёл в своём новом фраке. Фрак сидел на Куклаване несколько неуклюже, потому что пупс переложил всю дребедень, которая у него была, в его карманы. Естественно, они сразу же оттопырились и обвисли. Рядом с Куклаваней стоял Ученичкин в красном колпаке и галантно раскланивался со всеми знакомыми и незнакомыми людьми и зверюшками.

Когда начался бал, все жители Сказочной страны закружились в вальсе. Это было незабываемое зрелище. Словно целая поляна ожила и задвигалась. Одна за другой по траве проносились пары, лёгкие и грациозные... Феи и эльфы, короли и королевичи самозабвенно танцевали. А рядом с ними выплясывали медведи и лоси, лисы и волки, белочки и суслики. В воздухе мелькали птицы в ярких оперениях, а в траве копошились жуки, комары, мухи.

Куклаваня мялся-мялся, а потом подошёл к Оле и толкнул её в бок:

— Пошли танцевать. Я тебя приглашаю! Только не вздумай наступать мне на ноги. А то ты тяжёлая, как танк.

Оля окинула Куклаваню критическим взглядом:

— Вытащи сначала из карманов весь мусор. Ты гремишь, как жестянка с гвоздями. Фрак не для того пошит, чтобы держать в нём железки.

— Не могу,— вздохнул Куклаваня.— Вдруг их кто-нибудь стащит? Не доверяю я этому народу. Глянь на ту белку! Так глазищами и сверкает.

— Как ты можешь так говорить! Это же Сказочная страна! —возмутилась Оля.

— А народ везде одинаковый! — проворчал пупс.

В эту минуту к Куклаване подошла белка, та самая, которая на него смотрела. Белка застенчиво дотронулась до рукава фрака маленькой лапкой и тихо попросила:

— Не могли бы вы дать мне автограф. Я видела по волшебному блюдцу, как храбро вы сражались со Злыднями,— и белка протянула пупсу кусок бересты и перо. Куклаваня покраснел. Оля толкнула его в бок. Пупс взял бересту, наморщил лоб и написал корявым почерком: «З гиройским преветом, Кыклаваня». На его счастье, белка не умела читать.

Пока пупс подписывал белке бересту, Оля унеслась в танце с одним ловким домовёнком. Домовёнок был ростом чуть повыше Оли и одет в синий кафтан с золотыми пуговками. Куклаваня в сердцах топнул ножкой, а потом, пожав плечами, принялся разгуливать по полянке, засунув руки в карманы.

Маша кружилась в вальсе с юным царевичем, который пригласил ее, изящно поклонившись и протянув руку. Маша никогда прежде не вальсировала и не знала соглашаться ей или нет, но потом оказалось, что на Волшебной полянке под чудесную музыку просто нельзя танцевать плохо. Юбка Маши, расшитая лепестками роз, раздувалась на ветру.

«Бал! Бал! Бал!» — прозвенел колокол.

— Бал времен года!  — шепнул Маше царевич. Она почувствовала, как полянка медленно закружилась у них под ногами. Неожиданно на раскрасневшуюся от танца щеку Маши упало что-то маленькое и холодное. Снежинка! Потом снег пошёл вдруг густо, и девочка почувствовала на своих плечах тёплую и мягкую шубу из тополиного пуха.

Снег растаял так же мгновенно, как и выпал, шуба из тополиного пуха исчезла, и на полянке наступила весна, тёплая и прекрасная, с птичьим пением и молодой листвой. За весной — лето. В руки Маше сваливались спелые сочные плоды, а цветы доростали до пояса. За летом пришла осень, золотисто-жёлтая, багряная, самая чудесная осень, которую Маше доводилось видеть.

Кошка Дуся вальсировала с котом Мяуном. Вернее, танцевала одна Дуся, а Мяун лениво переминался с одной лапы на другую и позёвывал. Если бы не торжественный ужин, Мяун давно улегся бы спать, а так приходилось ждать, пока начнется угощение. Дуся много смеялась и кокетничала со всеми подряд.

— Как... я люблю... вальс!!! Ах, вальс, мой вальс!!! — напевала Дуся.

— Говорил я тебе, не пей валерьянки! А ты: «Отстань! Отстань!» — шипел Мяун.

После танцев все уселись за волшебные столы. Наступила минута сладостного ожидания, когда никто ещё не ест, но все уже облизываются.

— Постойте! — закричал Ученичкин.— Постойте! Нужно произнести какую-нибудь приличествующую случаю речь. Чтобы всё было по пра-вилам.

Некоторые жители Сказочной страны посмотрели на Ученичкина с раздражением, но другим его идея пришлась по вкусу.

— А как это делается? — спросила дракониха.— В смысле как это всё делается по правилам?

— Вначале выбирают председателя, а потом председатель предоставляет кому-нибудь слово,— объяснил Ученичкин.

Мяун страдальчески вздохнул. Ужин откладывался.

— Предлагаю избрать председателем деда Горыныча! — закричал Пыхалка.— Он самый старый из жителей Сказочной страны. Даже Баба Яга его младше!

— Люблю грубую лесть! — Баба Яга вздохнула.

Дед Горыныч встал и откашлялся, выпустив из носа клубы дыма. Все замерли, ожидая, что он скажет. Короли и цари бросали друг на друга ревнивые взгляды. Каждому из них самому хотелось произнести речь. Горыныч задумался. Потом его правая голова сказала:

— Как председатель, чтобы никого не обидеть, я предоставляю слово самому себе...

— Ура! — закричал Пыхалка.— Дедушке поручили произносить торжественное слово!

Некоторые цари чуть не лопнули от зависти, но в конце концов решили, что Горыныч поступил правильно. В противном случае они бы все перессорились.

— Долгое время Сказочная страна страдала от Злыдней. Они появлялись ночью и лишали нас воли своим красным взглядом. Даже могучий богатырь Святозар был околдован ими, усыплён и заточён в Соляную пещеру. Никто из жителей не осмеливался носу показать из дома после наступления сумерек. В жизнь Сказочной страны впервые за всю её историю вошел страх. Так продолжалось долго, но существовало пророчество, что Сказочная страна будет спасена нездешней девочкой и юным дракончиком.

Когда прибыла Маша, мы не сразу поняли, какой великий подвиг суждено ей совершить. Но потом, когда она и её друзья вызвались идти в замок Злыдней через Мёртвые горы, в сердцах жителей Сказочной страны появилась надежда, что пророчество сбудется. В блюдце мы видели, как они бесстрашно пробирались по утёсам Мёртвых гор, как отбивались фонариком от летучих мышей, как плутали в лабиринте, как разбудили богатыря Святозара и победили Злыдней. Спасибо Маше, маленькой девочке, поборовшей свой страх. Спасибо кошке Дусе и её острым глазам. Спасибо Ученичкину с его умом и смекалкой. Спасибо храброму пупсу Куклаване и его неистощимым карманам. Спасибо здравому смыслу куклы Оли. Спасибо, наконец, моему внуку Пыхалке, Алёнушке, коту Мяуну и богатырю Святозару, без которых тоже не было бы этой победы. Поблагодарим же их от всей души!

 

Маше и её друзьям было неловко от всех этих восхвалений. Они переминались с ноги на ногу и переглядывались. Только Куклаваня, не страдавший от излишка скромности, чувствовал себя как рыба в воде. Раскланивался, раздавал полуграмотные автографы, рвался фотографироваться на память, но, к сожалению, оказалось, что в Сказочной стране нет фотоаппаратов.

Пока Горыныч говорил, кот Мяун несколько раз собирался запустить когти в кусок рыбы на столе, но кошка Дуся шёпотом делала ему замечания: «Прекрати! Это неуважительно! Ещё никто не ест!» Сама Дуся внимательно прослушала речь Горыныча и нашла, что про неё лично там сказано недостаточно и далеко не все её заслуги упомянуты. «Они забыли, что это я первая решила идти сражаться со Злыднями. И я заметила провал в лабиринте и спасла всем жизнь!» — возмущалась Дуся.

После речи деда Горыныча все принялись за угощенья. Волшебные тарелки и кружки не оставались пустыми. Стоило только шепнуть в кружку: «Квас», как там появлялся квас. Если шепнуть: «Апельсиновый сок», то появлялся апельсиновый сок, и так далее. Не было ни одного напитка, которого не знала бы волшебная кружка. С волшебной тарелкой просходило то же самое. Она наполнялась любыми названными кушаньями. Ученичкин потратил на описание чудо-посуды целых пять страничек в своей записной книжечке.

— Эта ваша тарелочка знает все блюда? — спросил Куклаваня.— Ах вот как... Тогда пусть приготовит мне вот что. Берется два килограмма сушеного лука, банка сливового варенья, три крокодильих яйца, слипшаяся вермишель, гречневая крупа и костная мука, добавляется рыбий жир и постное масло, соль, сахар, перец и маргарин по вкусу. Все это тщательно прожаривается и заквашивается на дрожжах, потом посыпается миндальным шоколадом и как следут пропекается.

— Пупс, где ты только раздобыл свой кошмарный рецепт? Это случайно не отрава для тараканов? — поинтересовалась Оля.

— Я его сам сочинил. Наверняка ты мне завидуешь, потому что сама до этого не додумалась,— похвастался Куклаваня.— Похоже вашей тарелочке с моим фирменным блюдом не справиться. Она все ещё пуста.

Но тут на волшебной тарелке пупса появилось нечто, отдаленно напоминающее пирог, посыпанный шоколадом и облитый рыбьим жиром. Куклаваня облизнулся и проглотил целый кусок, почти не разжёвывая. Вначале лицо пупса ничего не выражало, кроме удивления, потом Куклаваня поморщился и закричал:

— Тьфу! Какая гадость! Это всё тарелка виновата: так испортить мой гениальный рецепт!

После пира Баба Яга протянула гостям что-то блестящее:

— Мы хотим подарить вам золотые билеты в Сказочную страну. Тот, у кого есть такой билет, может попасть на остров Буян всегда, когда только пожелает.

Баба Яга дала Маше, Ученичкину, Дусе, Куклаване, Оле и зайчикам по золотому билетику. На них были написаны имена друзей для того, чтобы никто другой не смог ими воспользоваться. Не успели гости полюбоваться своими золотыми билетиками, как неожиданно, хлопая крыльями, прилетела сова Фима.

— Кактусы расцветают! Видели бы вы, какое в подземном саду сияние!

Маша вспомнила слова Пыхалки о том, что все желания сбываются, когда на кактусах появляются самые красивые в мире цветы.

— Быстрее! — крикнул Пыхалка.— Мы должны успеть! Кактусы цве-тут не чаще, чем раз в сто лет!

В подземном саду раскрывались бутоны чудо-кактусов. Уже на ступеньках разливалось неровное мерцающее сияние, переливающееся целой радугой цветов.

Над колючими шарами кактусов на тоненьких ножках взметнулись большие полупрозрачные бутоны. Они были закрыты, но в самой их сердцевине пульсировало что-то красное, яркое, загадочное. На глазах у восхищённых зрителей бутоны стали раскрываться. В серединке самого большого бутона появилось маленькое креслице. На креслице сидела седая старушка и длинными спицами вязала чулки.

— Здравствуйте-здравствуйте.— Старушка подняла на друзей глаза, не переставая при этом перебирать спицами.— Я фея самого красивого в мире цветка. И я исполню любое ваше желание. По одному на каждого. Но торопитесь — через пять минут цветы исчезнут. Подходите ко мне и просите что хотите.

— Иди! — дракониха слегка подтолкнула Машу к цветку.— Загадывай!

— Я хочу, чтобы с моими родителями, родными, друзьями и со мной всегда всё было хорошо,— сказала Маша.

— Так и будет,— пообещала фея.— Обязательно будет.

Следующим к фее пролез Куклаваня. Он некоторое время раздумывал, не пропустить ли вперёд Олю или Дусю, но потом решил, что не стоит их особенно баловать.

— А я хочу двадцать пачек печенья, сто банок варенья, мешок шоколаду, тысячу милионов долларов наличными, виллу в Калифорнии и жену красавицу, которая бы меня любила и кормила бы вареньем с ложечки...— затараторил пупс.

— Постой! — остановила Куклаваню фея.— Я могу исполнить только одно желание. А так как желаний у тебя много, то я исполню первое. Вот тебе твои двадцать пачек печенья!

Фея шевельнула спицами, и у ног пупса вырос штабелёк из пачек печенья.

После Куклавани подошла очередь куклы Оли. Оля долго открывала рот и никак не могла решиться.

— В чем дело? Вижу, ты сомневаешься...— спросила фея.

— Никак не решу, что мне пожелать,— замялась Оля.— С одной сто-роны, надо бы попросить мирного неба над головой. Но ещё сильнее мне хочется, чтобы к моему московскому домику пристоилась ещё одна комнатка с холодильником и кухонным столиком. И чтобы в кране была горячая вода.

— Хорошо! — фея зашевелила спицами.— Комнатку с холодильником и столиком к твоему домику я уже пристроила, а насчёт прочего: поживём — увидим.

Кошка Дуся просяще дотронулась до волшебного цветка лапкой:

— Вот бы я стала первой красавицей-раскрасавицей среди кошек. И все московские коты влюблялись бы в меня с первого взгляда...

— Хорошо, я поняла, что ты хочешь. Так тому и быть,— улыбнулась фея.

Гном Ученичкин попросил такого ума и такой памяти, которая позволила бы ему узнать всё на свете.

— Ну, положим, всё на свете — это много,— заметила фея,— но зна-ний я тебе прибавлю.

Робкий лепет зайчиков Синеуса и Трувора фея даже слушать не стала.

— Я и сама знаю, что вам нужно. Немножко больше смелости и чтобы росли здоровые...— сказала она.— Осталась всего минута. Пришло время исполнить желания дракончиков. Ведь это они ухаживали за волшебными кактусами все эти годы.

Едва дракончики успели произнести свои желания (Маша их не расслышала, они говорили слишком тихо) и фея их исполнила, как цветы кактусов стали закрываться и пропадать один за другим. Фея махнула на прощанье рукой и исчезла.

— Счастья вам! — крикнула она на прощанье.— Через сто лет увидимся!

 

 

КНЯГИНЯ АНТОНИНА ПИРОЖЕВСКАЯ

 

Прошло три дня. Родители Маши должны были уже вернуться из командировки, но вместо этого пришла телеграмма: «ПРИЕЗДОМ ЗАДЕРЖИВАЕМСЯ ДВА ДНЯ СЛУШАЙСЯ АНТОНИНУ ПЕТРОВНУ ЦЕЛУЕМ СКУЧАЙ МАМА ПАПА»

— Ага,— сказала Михрютка, несколько раз перечтя телеграмму,— всё ясненько. «Два дня слушайся Антонину Петровну»... Два дня уже прошли, следовательно, можно уже не слушаться!

Всё время, пока Михрютка жила у Авдохиной, Пирожков был их частым гостем. Он приходил ранним утром и не уходил до позднего вечера. Князь сидел на кухне, с аппетитом поглощал молочные продукты и рассказывал скучные истории из своей жизни. У Михрютки от них челюсти сводило в бесконечной зевоте, но Авдохина слушала Пирожкова сочувственно и знай себе поддакивала. «Как она его только терпит?»— думала Михрютка.

Когда вечером Пирожков ушел, она не удержалась и спросила Авдохину:

— И долго он будет торчать у нас в кухне? У него что, своей кухни нет, что ли?

— Это не твое дело! — рассердилась Авдохина.— Взрослые без тебя разберутся, что им делать, а что нет... А вообще-то Пирожков милый. Конечно, он уже в летах, но, с другой стороны, я тоже не девочка...

Авдохина говорила это как бы про себя, рассеянно водя ручкой по бумаге.

— Это Пирожков-то милый? — чуть не упала со стула Михрютка.— Да он зануда из зануд! Даром что князь!

Но Авдохина, казалось, её и не слышала. Она смотрела на бумагу, на которой незаметно для себя вывела: «Княгиня Антонина Пирожевская».

— Ну и ну! — Михрютка проследила за взглядом Авдохиной, увидела написанное и пришла в крайнее изумление: «Княгиня Пирожевская! Авдохина хочет стать княгиней Пирожевской! Ничего не понимаю, ну, ничего!»

Тем же вечером Пирожков в майке, в спортивных штанах, вытянутых на коленях, и рваных тапочках, откуда выглядывали его большие пальцы, чистил перед сном зубы, когда неожиданно услышал укоризненный голос:

— Почему ты не сделаешь Авдохиной предложение? Ходишь-ходишь в гости, занудствуешь, а жениться не хочешь, нехорошо-с!

Пирожков резко повернулся, желая увидеть своего собеседника. Но ванная была пуста. Он точно знал, что один в квартире и что дверь у него заперта на замок и цепочку.

— Так-то, милейший! Нехорошо-с! Женись на Авдохиной, слышишь, женись!

— Вы кто? — дрожащим тенорком спросил Пирожков.

— Я твой внутренний голос!

Пирожков выронил зубную щётку и выбежал из ванной. Он помчался к себе в комнату и поспешно захлопнул за собой дверь.

— Думаешь, от меня так просто избавиться? Хороший я был бы внутренний голос, если бы меня можно было запросто выставить за дверь! Сделай Авдохиной предложение!

Отчаявшись спастись от навязчивого голоса, Пирожков сел на край кровати и жалостливо сказал:

— Не могу! Антонина Петровна — положительная женщина и очень мне нравится, но не могу.

— Почему?

— За свою жизнь,— объяснил Пирожков,— я делал предложение де-вять раз и двенадцать раз мне отказали.

— Но как такое может быть? — удивился внутренний голос.— Раз ты делал предложение девять раз, значит, и отказать тебе должны были девять раз.

— А вот и нет,— вздохнул Пирожков.— Последняя девушка отказала мне целых три раза, хотя я и сделал одно предложение. «Нет, нет и нет! — сказала она.— Я ещё в своем уме!»

— Бедняжка! Но почему бы не попытаться в десятый раз? Десять — счастливое число,— хмыкнул внутренний голос.

— Я не могу себя заставить! В десятый раз я не переживу отказа!

— Но девять раз же пережил!

— Тогда я был моложе...— вздохнул Пирожков.

— Но тогда же ты не был князем! Постарайся!

— И стараться не буду! — заупрямился Пирожков.— Вот если бы это произошло как-нибудь незаметно для меня, само собой.

— Может быть, всё так и будет...— загадочно пообещал внутренний голос.— А пока купи цветы и не забудь выгладить брюки.

— Цветы? — быстро переспросил Пирожков.— Зачем цветы? Я уже один раз дарил. Она их что, потеряла?

На другой день Пирожков и Авдохина пили чай в кухне и говорили на самые незначительные темы.

— Лето в этом году дождливое, а в прошлом было солнечное. Я так думаю, если один год оно дождливое, то на следующий обязательно будет солнечное.

— Не скажите, не скажите... Иногда и два года бывает тёплая погода. Это как повезёт. Вот я, помнится, ездил в санаторий, так за двенадцать дней, представьте, ни одного дождя.

Неожиданно дверь на кухню скрипнула и открылась.

— Сквозит. У меня ревматизм, мне на сквозняке нельзя.— Пирожков встал и плотно прикрыл дверь.

Через несколько минут, когда Авдохина на мгновение отвернулась к пли-те, где у неё подрумянивались творожнички, в кухне вдруг кто-то сказал:

— Я вас люблю!

Авдохина от изумления едва не уронила себе на ногу сковороду.

— Вы что-то сказали, Петр Петрович?

— Я? Я ничего не говорил! — Пирожков хрустел печеньем и ничего не слышал.

— Наверное, мне показалось,— Авдохина принялась помешивать ложкой в пустой кастрюльке.

— Я вас люблю, Антонина Петровна! — опять прозвучал дребезжащий тенорок за её спиной.

Авдохина вздрогнула и впилась глазами в Пирожкова. Он сидел за столом бледный и крошил хлеб в чай.

— Это вы сказали, я слышала!

— М-может быть...

— Повторите...

— Б-будьте м-моей ж-женой! — отчаянно повторил Пирожков.

 Авдохина сделалась красной, как помидор, и едва не села на пол:

— Смотрите, дверь опять открылась,— сказала она.

 

 

В МОСКВУ!

 

 Маша провела в Сказочной стране ещё несколько дней. Она купалась, загорала, играла на полянке, ходила в гости к Алёнушке и Бабе Яге. Но однажды совсем неожиданно для себя девочка вспомнила свой пыльный московский дворик, заснеженный тополиным пухом, и ей захотелось домой на Астрадамскую улицу. Маше казалось, что её друзья ни за что не согласятся покинуть Сказочную страну и вернуться в Москву. Но однажды она увидела, как кукла Оля озабоченно рассматривает прищепочку для белья, которую нашла в кармане cвое-го платьица.

— Как там мои цветочки в Москве? Кто их поливает? А мой домик? Не помню, заперла я его на задвижечку перед отъездом или нет? Мы тогда совсем захлопотались,— озабоченно покачала головой Оля.

Тут к Маше и Оле подошел Куклаваня:

— Странно, что в Сказочной стране не научились варить приличного вишневого варенья. Свежей вишни полно, а варенья — ни ложки!

— Что это ты о варенье заговорил? — спросила Маша.

— Я вспомнил, что приезжает твоя бабушка с Украины и привезёт варенье,— пояснил Куклаваня.— Ты что, забыла? Ай-ай-яй! Одно дело забыть про бабушку, но совсем другое про варенье!

— Бабушка! — воскликнула Маша.— Бабушка должна приехать!

Маша очень любила свою бабушку и всегда ждала её приезда.

— Мы тоже хотим домой,— сказали Куклаваня и Оля.— Мы соскучились по нашей комнатке и по окошку, выходящему на Тимирязевский лес!

— Как! Я думала, вы отсюда ни за что не уедете! — засмеялась Маша.

— Теперь у нас есть волшебный билет, мы можем вернуться в любой момент.

Они отправились к кошке Дусе, чтобы выяснить её планы. Последние дни Дуся всё время проводила с котом Мяуном возле домика Бабы Яги. Но в этот раз Маша, Куклаваня и Оля нашли Дусю на полянке возле ручья. Её легкомысленная мордочка выглядела возмущённой и недовольной.

— Я поняла, что у Мяуна по отношению ко мне нет серьёзных намерений,— негодующе промяукала Дуся.

— А какие намерения есть? Несерьёзные?

— Вообще никаких нет! Ему бы только спать и есть! А я потратила на него уйму времени! Нет, хватит! Пора в Москву!

— К мусорным котишкам? — Куклаваня еле увернулся от оплеухи.— Узнаю прежнюю Дуську! Похоже, ты не умрёшь от любви.

— Ещё чего! Не очень-то и хотелось! Что в сущности такое, этот ваш Мяун? Обыкновенный провинциальный кот! — заявила кошка.

Ученичкин и зайчики Синеус и Трувор тоже решили вернуться в Москву вместе со всеми. В Сказочной стране Ученичкин собрал массу материала и теперь хотел писать книгу.

— Надеюсь, вы не станете отрывать меня от научной работы? — спросил Ученичкин.

— И не подумаем. Чем больше ты работаешь, тем меньше у тебя остается времени для нравоучений,— сказал Куклаваня.

Вечером, когда всё семейство дракончиков собралось в гостиной у камина, друзья сообщили им о своём решении.

— Мы уезжаем в Москву. Должна приехать бабушка. И ещё я сос-кучилась по маме и папе,— объяснила Маша.

Пыхалка ужасно огорчился. Он отвернулся и сделал вид, что ему в глаз попала соринка.

— Помните, что у вас теперь есть золотые билеты.

— Мы будем часто-часто прилетать к тебе, а ты к нам. Правда, Пы-халка? — Маша погладила дракончика по блестящей чешуе.

На следующий день чемоданы, переполенные подарками, были  собраны. Друзья отправились к Бабе Яге, богатырю Святозару и Алёнушке, чтобы сказать им «до свидания».

— Никогда не думал, что мне будет грустно с вами прощаться,— за-явил Куклаваня,— но мне грустно.

У Маши и куклы Оли были красные глаза и носы.

— Прощайте, мои хорошие! Авось ещё свидимся! — Баба Яга по-целовала Машу в макушку.

— До свидания, бабушка!

Баба Яга была явно тронута:

— Яга да Яга, а тут нате вам: бабушка! — проворчала она.

Дуся подошла к коту Мяуну, который разлёгся в пыли на солнцепеке, и небрежно сказала:

— Представь, я уезжаю в столицу. Здесь, знаешь ли, климат слишком холодный.

— Разве? — зевнул Мяун.— Напиши как-нибудь письмецо.

— Не думаю, что найду на это время. В Москве у меня столько пок-лонников! Они мне просто проходу не дают! Всё время ходят вокруг, поют серенады, умоляют...

Дуся покосилась на Мяуна, чтобы проверить, не спит ли он. Мяун не спал. Он благожелательно слушал ее, изредка поворачиваясь к солнышку другим боком.

— Передавай своим поклонникам привет,— сказал кот.

Иванушка и Алёнушка были искренне огорчены и только тогда немного успокоились, когда Маша пообещала приехать в Сказочную страну на каникулы.

— Мы будем ждать! А когда у вас каникулы?

— Осенние обычно осенью, а зимние — зимой,— пояснил Куклаваня.— Хотя раз на раз не приходится.

— Кто бы говорил! У тебя, пупсина, вечные каникулы,— фыркнула Оля.

Во второй половине дня, ближе к вечеру, дракончики с Машей, Дусей, Ученичкиным, Куклаваней и Олей, а также с зайчиками Синеусом и Трувором на спинах сделали круг над островом Буяном и взяли курс на Москву. На обратном пути друзья уже не спали, и пока длился полёт, смотрели вниз на океан. Летели сквозь белую вату облаков. Ветерок приятно обдувал лица.

В Москве они были часам к двенадцати ночи, когда папа и мама Маши уже спали. Увидев Пыхалку и дракониху, Михрютка очень обрадовалась. Как ни хорошо ей было, но она скучала по острову Буяну не меньше, чем Маша по своему дому.

И вот Маша опять в своей комнате. Здесь всё по-прежнему. Ничего не изменилось за время её двухнедельного отсутствия. Кукла Оля подбежала к своему домику на подоконнике и открыла дверцу. Хотя комнатка выглядела чистенькой и очень опрятной, Оля решила немедленно сделать генеральную уборку.

— Пыли-то сколько, пыли! — Оля радостно схватилась за веник.

Несмотря на позднее время, Ученичкин побежал на чердак писать свою книгу. Он заявил, что ночью пробуждается его научное вдохновение.

Куклаваня первым делом полез под кровать и к своему успокоению обнаружил, что припрятанная им банка с вареньем цела и невредима.

— Ну как все прошло? — спросил Пыхалка у Михрютки.— Никто не заметил отсутствия Маши?

— Наоборот, все заметили её присутствие. Даже те, кто раньше его не замечал,— сказала Михрютка.

— А папа с мамой ничего не заподозрили? — забеспокоилась Маша.

— Нет. Они только сегодня вернулись из командировки. А завтра при-езжает твоя бабушка. Жаль, что у меня не будет времени с ней позна-комиться.

— Оставайся,— предложила Маша.— Погости у нас еще.

— Больше не могу,— сказала Михрютка.— По-моему для такого сравнительно небольшого города, как Москва, и одной Маши более чем достаточно.

Друзья попрощались. Маша, кукла Оля и Дуся обняли Михрютку и Пыхалку и пожелали им лёгкой дороги в Сказочную страну. И дорога в самом деле была лёгкой и прошла без неприятных приключений. Кукла-ваня, Ученичкин и зайчики похлопали Пыхалку по плечу, по лапе и по хвосту — кто куда достал.

Дракончик повернулся к балкону, крикнул: «До свидания!» и собрался улетать, но Маша окликнула его:

— Пыхалка!

— Да? — дракончик обернулся.

— Как ты думаешь, если бы кто-нибудь написал про нас книгу, то место, где мы расстаемся, было бы печальным?

— Не очень печальным,— сказал дракончик.— Мы же не насовсем расстаёмся. У тебя остался волшебный билет, и ты в любую минуту сможешь навестить нас в Сказочной стране.

Вопрос Маши услышал и Куклаваня. Пупс по плечо засунул руку в банку с вареньем и подъедал остатки на самом донышке.

— Готов поспорить, что самым грустным местом в книжке стала бы разлука со мной,— заявил он.— Все дети бы рыдали в три ручья. Девочки и мальчики захотели бы встретиться со мной снова и присылали бы письма и телеграммы: «Дорогой Куклаваня! Приезжай к нам в гости!» Причём к каждому письму прилагалась бы банка с вишневым вареньем без косточек. Тратить время на выплёвывание косточек — для этого я слишком занятой человек!

 

 

 

 

 

СОДЕРЖАНИЕ

 

 

День рождения у зайцев............................................................  

Большое путешествие по маленькой квартире..............................   

Дракончик Пыхалка.................................................................

Про то, что умеет каждый маленький дракончик.........................

Очень сложный старикашка.......................................................

Нестрашная сказка для зайцев...................................................

Кошка Дуся влюбилась.............................................................

Куклаваня и его противогостевая оборона....................................

Завоеватели из обувной коробки.................................................

Знакомство с Ученичкиным.......................................................

Таинственное похищение зайца Трувора......................................

Пыхалка спасает Трувора..........................................................

Пикник на крыше.....................................................................

Индейцы на тропе войны...........................................................

Приключения в школе..............................................................

Пыхалка ищет маму..................................................................

Пирожков и розовый слон.........................................................

Призрак из банки с вареньем.....................................................

Куклаваня — рыцарь................................................................

Пыхалка и экстрасенс...............................................................

Воскресные развлечения............................................................

Мама находит Пыхалку.............................................................

 

 

Путешествие Куклавани и К^О в Сказочную страну

 

Возвращение Пыхалки..............................................................

Сказочная страна......................................................................

На острове Буяне......................................................................

История об острове Буяне и Злыднях.........................................

Дуся — кошка-освободительница...............................................

Приключения Михрютки в Москве............................................

Крепость Злыдней....................................................................

Укрощение вредного мальчишки...............................................

Подземные лабиринты..............................................................

Михрютка на попечении у Авдохиной........................................

Выход из лабиринта.................................................................

Князь Пирожевский, Михрютка и Авдохина..............................

Угрюмая семейка.....................................................................

Погоня, погоня........................................................................

Пещера волшебных зеркал........................................................

Вниз по течению Семиструйной реки.........................................

Пещера под водопадом..............................................................

Пробуждение богатыря Святозара..............................................

Маша и Куклаваня в плену у Злыдней.......................................

Битва.....................................................................................

Возвращение в Волшебную долину.............................................

Михрютка в театре..................................................................

Пир горой...............................................................................

Княгиня Антонина Пирожевская...............................................